История одной деревни

Из воспоминаний Вольдемара Фладунга

«…У нас однажды в Зыряновске появился новый сосед. Так вот, отец ему как-то стал рассказывать о своей жизни в трудармии, о том, что к пленным лучше относились, чем к ним… Сосед слушал молча. А потом вдруг спрашивает: “А ты, Василий Иванович (так звали моего отца), человечину когда-нибудь ел?” Мой отец опешил от такого вопроса. “Конечно, нет!” – “А я ел. А кто не ел человечину, тот так там и остался, в трудармии”…»

Своя трудовая армия была и у Иды Готлибовны Балько. Иду Балько, как мы помним, отправили на Урал, где и определили на работу в угольной шахте. А фактически это была каторга.

Главная задача определилась сразу – выжить. Просто выжить. Из еды – килограмм клеклого хлеба на сутки, кипяток и тарелка щей в обед. Правда, как с грустной усмешкой замечает сегодня Ида Готлибовна, для таких щей и ложка не нужна была. Получалось, что хлеб был самым существенным питанием. Его выдавали вечером, перед сном. Драгоценный продукт клали под подушку, чтобы утром распределить на весь день. Но до утра хлеб не «доживал». Не могли уснуть до тех пор, пока не съедали весь хлеб до последней крошки. А утром – кружка кипятка и на работу.

Работали по 12 часов в сутки. На морозе в 50–60 градусов. Долбили замерзшую угольную породу, разгружая эшелоны. Тяжелая работа, которую не каждому мужчине была под силу. После работы было одно желание – спать. Ида Готлибовна, возвращаясь к тем страшным дням, говорит, что сама сегодня не понимает, как удалось ей тогда выжить. Сильные мужчины не выдерживали часто тех испытаний и бросались на рельсы под эшелоны с углем. Каторжная работа и медленное умирание убивало любое живое чувство. Все разговоры в редкие минуты отдыха сводились к одной теме – о еде. Вот уж тут-то вспоминали все. И что к каким праздникам готовили. Перед глазами Иды вставали милые сердцу картины детства: Джигинка, родительский дом, ожидание праздника. Только эти воспоминания и давали возможность выжить и надежду на то, что счастливые дни вернутся. Ида в то время еще не знала, что родители ее умерли в Казахстане от голода в 1944 году. Что ее младший брат, оставшийся без попечения родителей, долгое время жил подаяниями. Потом добрые люди устроили его на работу пастухом. Это и спасло его. Правда, те же добрые люди все же проводили грань между ним, маленьким немцем (читай, врагом народа), и собой. Потому ночевать в дом его не приглашали. Так и спал юный пастух вместе со своими подопечными в хлеву. Но всего этого Ида не знала и знать пока не могла. Это давало ей возможность надеяться, что родители ее живы-здоровы и скоро, очень скоро она сможет их увидеть. И они еще будут счастливы.

Возвращаясь к условиям содержания Иды Балько в трудовой армии на Урале, можно сказать, что они точно соответствовали тем условиям, которые были оговорены в «Положении о порядке содержания, структуре, дисциплине и трудовом использовании мобилизованных в рабочие колонны немцев-переселенцев» от 12 января 1942 года.