История одной истерии

Всё это выглядело довольно подозрительно. Впрочем, вполне возможно, Кир и впрямь заботился о пользе спектакля. Но почему же тогда отпечатанная на машинке рукопись, а не книга или, хотя бы, компьютерная распечатка? Раз выходила книга, значит, имелся компьютерный файл. Распечатать текст из файла было намного проще, чем перенабрать его на машинке. Конечно, далекая от техники режиссерша не догадывалась о подобных нюансах. А Алла могла попросту не придать этому никакого значения.

– Была ли такая же распечатка у Ларисы? – спросила, наконец, я.

– Не знаю… Нет, наверное… Лариса отлично справлялась с ролью. Вряд ли Киру пришло бы в голову «подтягивать» её. Хотя… Сейчас я припоминаю Ларису, изучающую стопку ксерокопированных листочков. Причем, это было уже после того, как она освоилась в спектакле, и знала свою роль на зубок. С чего бы ей тогда снова так тщательно изучать пьесу? Возможно, Ларе в руки тоже попала рукопись Хомутова…

– Вы-то сами это читали? – я потрясла в воздухе лже-Хомутовской рукописью. Теперь была почти уверена, что Кир набрал эту рукопись сам. Но зачем? И как это связано с исчезновением актрис. Не заклинание невидимки же он там написал.

– Конечно, – режиссерша снова закурила.

– Странно, читали и не исчезли.

– Сейчас уже не удивлюсь, если окажется, что исчезла, – явно не заботясь о моем психическом здоровье, серьезно проговорила Зинаида Максимовна.

Я оглядела её с головы до шеи (от дальнейшего разглядывания необъятной режиссерши я благоразумно отказалась ради экономии времени), убедилась в наличии рассматриваемого объекта и решила не позволить запутать меня окончательно.

– Нет. Вы не исчезли. Я ведь вас вижу.

– А вдруг вы тоже исчезли?

Эти глупости в очередной раз поставили меня в тупик.

– Нет, – нашлась я, наконец, снова тряся рукописью, – Я это еще не читала. Значит, исчезнуть не могла.

– Логично, – смирилась режиссерша, – Кстати, именно эту рукопись я тоже не читала. Я читала сам сборник. В книжном варианте. В читальном зале городской библиотеки нашла и прочла. Не могла ж я принять пьесу к постановке, не просмотрев исходники. А в продаже Хомутова нигде нет. Выпрашивать же у автора рукопись для меня Кирилл отчего-то постеснялся.

И вот еще один камушек в пользу моей гипотезы. Вежливо поблагодарив режиссершу, я буквально бегством спаслась от её расспросов и по-детски наивного: «Но я же вам все рассказываю! А вы мне?».

Лже-рукопись я конфисковала. Намереваясь отправится с ней прямиком к Хомутову, дабы выяснить авторство.

«Не смей! Сначала прочти, что там. Нельзя устраивать панику раньше времени», – скомандовали мне изнутри, и я была вынуждена подчиниться.

Предусмотрительно бросив Форд в одном из переулков центра, я набрала номер мобилки, поступившей уже, по моим, предположениям, в Тигрино пользование. Трубку долго не брали и я начала уже волноваться.

– Блин, да что это за фигня такая! – раздался вдруг в трубке голос Сестрицы, – Как же ж её включить-то?

– Ты уже включила, – сообщила я, – Забыла тебя предупредить, здесь кнопка без надписи. А что ты сделала с Тигрой?

– Она дежурит у окна. Мы в подъезде напротив нужного дома. Объект не выходил. Нам скучно уже.

Опираясь на подробные описания Настасьи, я нашла нужный подъезд лишь с третьей попытки.

– Напротив дома Кирилла целых три подъезда, – укоризненно заметила я.

– Но ты же нашла, – невинно улыбнулась Сестрица, – Значит, я объяснила правильно.

Спорить не хотелось. Отпустив детей на заслуженный отдых, я договорилась, что Тигра пришлет мне Тима через три часа. Опасаясь вымазаться, я сняла светлую куртку и запихнула её в кулек. Забравшись с ногами на подъездный подоконник, я, немного потренировавшись, навострилась просматривать рукопись, не выпуская из под контроля при этом подъезд Кирилла. Получалось довольно нервно, но продуктивно.

Спустя уже пятнадцать минут я начала пролистывать целые страницы. Один в один перепечатка с оригинала. Я прочитывала первый и последний абзац страницы, и, находя неподражаемо-хомутовские словечки и обороты, вспоминала, что уже читала их. Значит, на этой странице Кир ничего не менял. Конечно, вещь нуждалась в более скрупулезном изучении. Но обстоятельства не располагали к углубленному чтению: это могло помешать слежке.

«Стоп!» – засигналило в мозгах ближе ко второй части рукописи, – «Этого, вроде, в книге не было.»

«Скорее всего было, но ты не помнишь. Слог явно хомутовский. Невозможно так подделать стиль.»

«Почитай эту главу внимательнее!» – настаивали внутри.

Я согласилась – и раскрыла грандиозное преступление.

14. Глава о том, что тайное, становясь явным, обычно оказывается еще и опасным.