История отравлений власть и яды от античности до наших дней

Практически все наши представления о властных отношениях внутри германских королевств и об отношениях этих королевств друг с другом почерПнуты из поздних источников. Их авторами были воспитанные на латинской культуре клирики, от которых невозможно ждать беспристрастности. Церковная идеология предписывала сурово клеймить безудержное насилие варварской элиты. В средневековых текстах складывался образ германских вождей как грубых дикарей. На первый взгляд в этом мире ожесточенной и яростной борьбы не должно было находиться места отравлениям.

В середине VI в. готский историк Иордан написал сочинение «О происхождении и деяниях гетов». Из него можно узнать о множестве преждевременных насильственных смертей, но там всего лишь раз упоминается о подозрении в намерении отравления. Употребление яда не исчезло из кругозора правителей варварского общества, в котором сохранялись разнообразные магические практики, а следовательно, и veneficium. Заклятия и дурные <<травы» фигурировали в знаменитой Салической правде,

составленной в 507–511 гг. по приказу Хлодвига. Около десятка историй, связанных с применением яда, рассыпаны по тексту «Истории франков» епископа Григория Турского. Правомерно задаться вопросом, воспроизводили ли первые германские короли столь богатые возможностями методы римских императоров, когда пускали в ход яд? Или они как-то преобразовывали старый опыт?

Под влиянием поздней римской культуры

Долгое время считалось, что в момент падения Западной Римской империи произошел резкий разрыв политической и идеологической традиции.

Современная историография, напротив, подчеркивает естественное сохранение элементов римской культуры в так называемых варварских режимах на протяжении длительного периода. В этих королевствах продолжали назначать на те же должности и давать те же титулы, что в Римской империи; вплоть до начала VII в. следовали античным традициям составления текстов.

В самом деле, повествовательные источники, похожие на те, о которых шла речь в предыдущей главе, продолжали рассказывать об отравлениях. Однако использование яда относилось к периферии политического процесса или к периферии преступления. Так, например, Секундин, сподвижник короля франков Теодеберта 1, покончил с собой, приняв яд, под угрозой мести со стороны сына убитого им соперника. Он сделал это, когда осознал, что не сможет спастись от своих врагов. Точно такой же шаг совершали до него многие античные персонажи. Яд в данном случае служил не разрешению конфликта — он просто гасил его.