История первая. Беглец. История вторая. Странник.

С кашей вместо всех внутренностей-то? Интересно как? Эта тварь явно забыла, за тысячелетия скитаний в нигде, насколько хрупки люди.

— А-ха-ха, — разразился ухающий хохот. — Молодец, человече, что не теряешь чувство юмора до самого конца. Хотя может и не конца… Освободи меня! И тогда ты будешь жить!

И если когда-нибудь вновь приду в себя, то буду вечно оплакивать миллионы погибших.

— Мне нет дела до ваших мелких дрязг, ты сам знаешь, что мне нужна лишь путеводная нить в ваш мир.

Нет уж, ради своей жалкой тушки я не хочу рисковать столькими жизнями.

— Тебе ведь не безликие людишки небезразличны. Ты боишься, что я убью твоих близких. Этих забавных девчонок, — миролюбиво ответил голос, глазища чуть-чуть сузились. — Могу пообещать, что не трону их. Идёт?

Ну, уж нет. Все лгут — люди, монстры, демоны. И даже боги.

— А-ха-ха, — мрак вновь затрясся от его смеха. — Всё же мне не хочется списывать тебя со счетов, ждать очередную вечность пока меня найдёт другой — слишком неприятно. Я помогу тебе. И даже не потребую ничего взамен — силы, которую ты получил от той самозванки, вполне достаточно, чтобы вытащить тебя из этой ямы в бездну.

Я ничего не успел ни ответить, ни подумать. Красные глаза полыхнули рубиновым огнём и мрак начал рушиться, золой осыпаясь на виднеющееся где-то в бесконечной дали дно. Мой маленький мирок заполнил нестерпимый, испепеляющий свет, сжигающий глаза даже сквозь закрытые веки. А затем обрушилась пустота забвения.

* * *

Первое, что я услышал, был стук моего собственного сердца. В отсутствие всего остального этот размеренный, тихий звук успокаивал. Затем вернулись ощущения тела, но с ними было что-то не так. Казалось, что меня окунули с головой в ванну с водой, но я всё ещё мог дышать. Попытка пошевелиться закончилась не сказать, что провалом, но какая-то сила возвращала мои руки и ноги обратно на место, давая им простора не более чем на дюйм.

Надёргавшись в своё удовольствие (если это можно так назвать) я всё-таки догадался открыть глаза. Мир вокруг был каким-то мутным и оранжевым, словно погружённый в подкрашенную воду.

Внутри меня что-то шевельнулось. Накатили тошнота и кашель.

— Дорогой? — раздался прямо в голове радостный до безумия, но очень усталый голос девушки-слизня. — Дорогой! Ты, наконец, очнулся!?

Ответить не вышло — язык не шевелился, так как весь рот был забит… Атрамой. И не только он, судя по всему, она была всюду, поглотив меня целиком. И, самое смешное, не могу сказать, что мне это было противно.

Тем временем, девушка, нарадовавшись и наликовавшись вдоволь, начала медленно… даже не знаю, как это назвать. Покидать моё тело, наверно так будет точнее всего. Когда она закончила, я не успел ничего сказать — Атрама тут же скрылась в полу, как капля дождя в песке пустыни.

Что ж, теперь у меня было время нормально осмотреться.

Я лежал на просторной кровати в залитой солнечным светом комнате. В воздухе витали обычные утренние ароматы — запах свежей выпечки, жареного мяса. С улицы едва ощутимо тянуло свежевыделанной кожей, сточной канавой и какими-то пряностями. Видимо меня привезли в гостиницу в крупный город. А кожевенными изделиями, если мне память не изменяет, славился в Медине только Рион. Значит, девчонки не стали терять времени зря и добрались до нашей цели. С другой стороны, со мной раненным они должны были тащиться не быстрее хромой черепахи. Выходит, я провалялся без сознания не менее трёх-четырёх дней.

— Две с половиной недели, Эрик, — с порога сказала мне Ласточка. Никогда не видел на её лице такой широченной улыбки. — Да, мне не трудно предугадать ход твоих мыслей. Но я бы на твоём месте радовалась, что не попала в бездну!

— Что… аргх!!! — сесть оказалось значительно труднее, чем ожидалось. Грудь взорвалась дикой болью, будто меня резали сотней ножей. Я разразился гневной тирадой, адресованной предкам Люсиль и подробно описывающей то, каким извращёнными вещами они должны были заниматься, чтобы произвести на свет это демоново отродье. Из этого колоритного списка некрофилия и зоофилия оказались самыми пристойными и безобидными.

— О, а наш паренёк делает успехи, — весело хохотнула Тия, возвышающаяся над остальными моими спутницами.