История Первой мировой войны

Затем в тот же год под Ипром Фош пришпоривал Джона Френча, подстрекая его отдать приказы о честолюбивых наступлениях с далеко идущими целями, когда на деле британские войска еле-еле выдерживали натиск превосходящих сил противника. В обоих этих случаях результаты оправдали дух, если не букву его приказов. Но когда германское наступление с применением газов на Ипре в апреле 1915 года проделало брешь во фронте союзников, то постоянный лейтмотив Фоша «Attaquez!»[104]

и не исполнение им своих обещаний о переходе в наступление французов заставили Джона Френча тайно отказаться от уже принятого решения — отступить и выпрямить свой фронт, как на этом и настаивал Смит-Дорриен с самого начала операции. Когда же в конце концов вернулись к этому здравому и разумному решению, то британцы потеряли не только Смит-Дорриена, но и совершенно зря поплатились жизнями многих других.

В 1917 году Фош был реабилитирован, но «наступательный дух» все еще владел им, а когда кризис марта 1918 года вызвал назначение его главнокомандующим, то он, едва-едва успев справиться со своей первоочередной задачей — укреплением сильно потрепанного фронта союзников, — опять стал мечтать о наступлениях. Еще до нового разгрома фронта союзников на реке Эн в мае 1918 года Фош отдал «директиву» Хейгу и Петэну провести ряд атак с целью овладеть рокадными железными дорогами близ Амьена и Хазебрук.

Если данный проект говорит о проведении Фошем на практике своей теории о свободе действий, то вместе с тем он явно указывает, что у Фоша и мысли не было глубоко заманить германцев и затем ударами по флангам дуг, образовавшихся в итоге их наступления, отрезать их. Между тем именно такова концепция контрудара, приписываемая оперативному замыслу Фоша и воспеваемая на все лады общеизвестными пропагандистами.

Правда о великом контрударе июля 1918 года, во-первых, заключается в том, что операция эта не мыслилась (по крайней мере самим Фошем) как контрудар. Но припев «Attaquez!» так неотвязно повторялся, что рано или поздно он должен был совпасть с «психологическим моментом», как это и было 18 июля.

Между тем страстность Людендорфа в преследовании такой же наступательной политики и осторожность Петэна и Хейга предупредили опасность серьезного вовлечения сил союзников в преждевременное наступление, организованное раньше, чем соотношение сил изменилось в их пользу.

Петен (а вовсе не Фош), этот неоднократно осмеянный экономист, этот «осторожный» человек, разработал план оборонительно-наступательной операции, как фактически она и была разыграна. Вначале — парирование удара противника, а затем — выпад, когда неприятель уже будет выведен из равновесия.

4 июня Петэн просил Фоша сосредоточить две группы резерва соответственно у Бове и Эпернэ с целью нанести контрудар против фланга любого нового наступления германцев. Первая группа под начальством Манжена была использована, чтобы сломить атаку германцев 9 июня, а затем была переброшена несколько восточнее на позицию против западного фланга выступа германского фронта между Суассоном и Реймсом, выпятившегося к Марне.

Но Фош все же намечал использование группы Манжена исключительно для наступательных целей, а именно — для удара по железнодорожному узлу Суассона. В то время как готовился этот удар, разведывательный отдел выяснил, что германцы вот-вот готовы перейти в новую атаку у Реймса. На основании этого доклада Фош решил предупредить, а не отбить эту будущую атаку и сам перейти в наступление 12 июля. Петэн, несмотря на это, придерживался противоположной точки зрения, а именно — вначале остановить атаку противника, а затем уже бить по нему, когда он запутается в сетях обороны. Любопытная случайность — к 12 июля французские войска не были готовы. Поэтому операция была проведена скорее по оперативным замыслам Петэна, чем Фоша. Но только «скорее», а не целиком.

Дело в том, что план Петэна предполагал три фазы: во-первых, сломить германскую атаку; во-вторых, развить контрудары против флангов новых мешков, которые, вероятно, создаст наступление германцев по обеим сторонам Реймса; в-третьих, и только в-третьих, когда германские резервы будут полностью подтянуты к этим мешкам, бросить армию Манжена для организации крупного контрудара в восточном направлении, по тылам противника, вдоль хорды большого выступа фронта, отрезая таким образом все войска противника, находящееся в обширном мешке южнее реки Эн.

События и Фош объединились, чтобы изменить оперативный замысел Петэна. Как уже говорилось, германская атака западнее Реймса привела к образованию глубокого мешка, выдававшегося далеко за Марну и создавшего угрозу удара в тыл естественному бастиону, образованному высотами Монтань-де-Реймс. Чтобы избежать опасности, Петэн был вынужден использовать большую часть тех резервов, которые он заготовил для второй фазы своего контрудара. А чтобы заменить эти резервы, он решил извлечь часть войск из армии Манжена и несколько отложить контрнаступление последней, уже назначенное приказом Фоша на 18 июля.