История разведывательных служб Израиля

Когда экстремисты ООП выезжали за границу, «Шин Бет» шла по пятам. Несмотря на межведомственное соперничество, «Моссад» вынужден был согласиться с тем, что «Шин Бет» была обязана расширить сферу своих действий и начать преследование террористов за рубежом. В силу этого агенты «Шин Бет» стали направляться в посольства Израиля за рубежом, прикомандировываться к резидентурам «Моссада» или действовать самостоятельно. Разгорелась настоящая подпольная война между израильскими разведчиками и палестинскими террористами, смертельная игра в «кошки-мышки», в которой было позволено все.

Основным приоритетом «Шин Бет» стало создание обороны против террористов. Вспоминает Хармелин: «Мы были на грани отчаяния. Борьба с терроризмом, особенно воздушным, казалась нам невозможной». Агентству предстояло практически с нуля создавать изощренную систему защиты израильских интересов за рубежом: посольств, банков, туристских бюро, представительств национальной авиакомпании. Надо было защищать не только самолеты, но и наземные объекты, которые тоже могли стать целями терроризма. Пришлось укрепить пункты регистрации пассажиров и поставить там вооруженную охрану.

Израильтяне продемонстрировали радикально новый подход к охране авиалиний: на каждом рейсе под видом пассажира был вооруженный охранник. Это были молодые люди, прошедшие подготовку в элитных частях и виртуозно владевшие оружием. Официально они были служащими авиалинии, но «Шин Бет» готовила их и определяла тактику действий. Это стоило несколько сотен миллионов долларов, но авиалиния «Эль-Аль» стала самой безопасной в мире.

А мир узнал об этом только в феврале 1969 года, когда один из таких охранников открыл огонь. Вооруженный охранник Мордехай Рахамин выхватил револьвер и застрелил одного из нападавших палестинцев. Рахамин и трое раненых террористов были арестованы швейцарской полицией. Молодой израильтянин провел несколько месяцев в тюрьме, прежде чем вернулся в Израиль в ореоле славы национального героя. Поскольку в результате инцидента он был расшифрован, «Шин Бет» назначила его личным телохранителем премьер-министра Голды Меир — работа, не требовавшая от него анонимности[3]

.

В 1968 году «Моссад» получил нового директора, назначенного, как всегда, в обстановке полной анонимности. Вообще имя Цви Замира и раньше не мелькало в газетных заголовках. Самое удивительное заключалось в том, что Меир Амит нс остался во главе «Моссада» после своего, считавшегося «первым», пятилетнего срока пребывания в этой должности. Амит просил Эшкола продлить срок его службы, но премьер-министр отказал. Отчасти потому, что он все еще не забыл историю с Бен-Баркой, но в большей степени потому, что ему не нравилась чрезмерная независимость Амита.

Все, включая Эшкола, признавали, что Амит был талантлив. Может быть, потому его и решили отправить в отставку — он был слишком эффективен. Эшкола, Голду Меир и других ветеранов лейбористской партии беспокоила растущая власть Амита. Точно так же, как в свое время Бен-Гурион был обеспокоен ростом престижа и власти Иесера Харела, новые партийные лидеры не хотели иметь слишком сильного начальника разведки.

Другим поводом для настороженности Эшкола в отношении Амита была его давняя дружба с министром обороны Моше Даяном. В марте 1968 года Даян захотел совершить тайную поездку в Иран для встречи с шахом. Амит отвечал за конфиденциальные связи с Ираном, и Моше Даян обратился к нему с просьбой организовать визит. Когда об этом узнал Эшкол, он пришел в ярость и потребовал от Амита объяснений.

«Что здесь происходит? — вопрошал Эшкол руководителя «Моссада». — Как вы посмели пойти на это? «Моссад» и вы лично подчиняетесь мне, а не министерству обороны или Моше Даяну».

Амит не мог внятно объяснить свою позицию, и это, в целом малозначительное, обстоятельство решило его судьбу. Когда спустя некоторое время Амит попросил Эшкола оставить его на посту директора «Моссада» на следующий пятилетний срок, Эшкол ответил, что он уже принял решение поставить во главе «Моссада» генерал-майора Цви (Звичку) Замира. Замир никогда раньше не служил в разведке, и это назначение было для всех неожиданностью. Даже для самого Эшкола.

Почему же он был назначен на один из самых важных и ответственных постов в Израиле? Потому что лидеры лейбористской партии считали Замира «своим человеком». Как и многие лейбористские лидеры, он родился в Польше в 1925 году и попал в Палестину вместе с родителями в семимесячном возрасте. В то время он носил фамилию Заржевский. В 18 лет Замир вступил в «Палмах», участвовал в боевых действиях в 1948 году и сделал хорошую военную карьеру. Он получил звание генерал-майора и был назначен командующим Южным округом, а в 1966 году стал военным атташе Израиля в Лондоне.