История религии. Том 1

представители религиозного мировоззрения в прошлом слишком тесно связывали

себя с той или иной естественнонаучной доктриной. С коперникианством спорила

не религия как таковая, а старая научная теория, выдвинутая не богословами,

а великим астрономом Птолемеем и развитая крупными учеными (Тихо Браге и

др.). И против дарвинизма выступали сторонники старой научной идеи

постоянства видов, которую поддерживали наиболее выдающиеся биологи той

эпохи: Кювье, Агассиц, Оуэн /31/.

Галилей великолепно понимал, что библейское учение по существу не имеет

отношения к астрономии. "Библия, - говорил он, - учит нас, как взойти на

небо, а не тому, как вращается небо" /32/. А такой выдающийся христианский

мыслитель той эпохи, как кардинал Николай Кузанский, еще до Коперника считал

гелиоцентризм вполне приемлемой теорией. Так же и Дарвин, предвидя, что его

теорию могут воспринять как атеистическую, протестовал против этого /33/. Он

был еще жив, когда в России Вл. Соловьев показал, что эволюционизм не только

не враждебен христианству, но может занять важное место в религиозной

философии /34/. Однако старые научные идеи с трудом уступали место новым.

Многие представители Церкви настолько сжились с незыблемостью геоцентризма и

креационизма, что решительно противились теориям о вращении Земли и

эволюции. Это была психологическая ошибка, к счастью, уже давно

преодоленная.

Теперь уже никто не ищет в Священном Писании ответов на вопросы химии

или геологии, а христианство, в свою очередь, не ставит себя в зависимость

от непрестанно меняющихся научных представлений. Другое дело, когда в

целостную картину религиозного мировоззрения включаются элементы

естествознания; но нужно помнить, что эти элементы не являются чем-то

существенным и неотъемлемым. Изменятся принципы науки - изменятся и эти

элементы. Человек обращался к Богу и тогда, когда считал Землю плоской, и

тогда, когда считал ее планетой, находящейся в центре мира, и тогда, когда

поставил на это центральное место Солнце; и наконец, сейчас, когда мы знаем,

что само Солнце несется по своему пути в просторах Вселенной, - это еще

больше заставляет нас задуматься о величии Творца. Теперь даже атеистическая

литература вынуждена признать, что "самыми опасными для защитников религии

являются не научные факты сами по себе, а теоретические обобщения,

мировоззренческие выводы. Фактическую сторону дела можно истолковать в

богословском духе" /35/.

x x x

Главный спор материализма и религии лежит за пределами

экспериментального исследования и относится к проблеме начала и

возникновения мироздания. Утверждая, что Вселенная бесконечна во времени и

пространстве, материализм хочет поразить религию в корне. Но какой научный

опыт может проникнуть в беспредельное и безначальное? Чей глаз или чей

математический расчет мог доказать это? И есть ли основания утверждать, что

творческое Начало, находящееся вне пространства, не могло создать

бесконечную Вселенную? В частности, по мнению современного английского

астронома Э. А. Милна, именно сотворение бесконечной Вселенной более

соответствовало бы величию Творца. Между тем именно наука, а не религия

склоняется теперь к мысли о том, что Вселенная ограничена замкнутым

пространством. "Границы Вселенной", - говорит Дж. Джинс, - можно установить,

ее можно наглядно представить себе и изучать как одно законченное целое.

Современному астроному Вселенная представляется, если хотите, чем-то, что

можно объехать кругом" /36/. Оказалось, что пространство имеет кривизну и

является замкнутым. "Конечная Вселенная, - по словам английского астронома

М. Овендена, - не может иметь какой-то границы с находящимся вне ее

пространством. Само пространство должно быть ограничено, как ограничена

поверхность Земли. Поверхность Земли не имеет края: если идти по прямой в

каком-либо направлении, то в конце концов придешь туда, откуда вышел, при

условии, если оставаться на двухмерной поверхности Земли. В замкнутой

Вселенной, в каком бы направлении ни идти по "прямой линии" в трех

измерениях, придешь в ту же точку, не встретив какой-либо границы. Такую

Вселенную трудно себе представить, но, я думаю, не труднее, чем бесконечную

в пространстве" /37/.

Со времен Фомы Аквината богословы высказывали мнение, что Вселенная

могла и не иметь "начала" во времени, ибо сам творческий акт по природе

своей является вневременным. Астрономия и физика наших дней тоже оставляют

вопрос о "начале" открытым, однако они говорят об эволюции Вселенной,

которая имела некую исходную точку. Согласно наиболее распространенной

сегодня теории, весь пространственно-временной космос возник несколько

миллиардов лет назад в результате гигантского взрыва Первоатома, и с того

момента началось продолжающееся и поныне стремительное разбегание галактик