История Рима. Том 2

Разумеется, сенат предложил пролетариату не только то, что уже было обеспечено ему Гракхом, — раздача хлеба и другие мероприятия; предложены были еще большие выгоды. По поручению сената народный трибун Марк Ливий Друз предложил отменить подать, которую должны были уплачивать владельцы гракховских земельных наделов, и признать эти наделы их полной и неограниченной собственностью. Далее Друз предложил устраивать пролетариат не в заморских колониях, а в 12 колониях в Италии по 3 000 человек в каждой; выбор лиц для проведения этой меры предоставлялся народу. Сам Друз в противоположность членам гракховской семейной коллегии отказался от всякого личного участия в этой почетной задаче. Вероятно, предполагалось осуществить этот план за счет латинов, так как к тому времени в Италии кроме земель, занятых латинами, вряд ли оставались еще сколько-нибудь обширные территории, годные для колонизации. Кроме того имеются отдельные постановления Друза, вынесенные, по всей вероятности, с целью вознаградить латинов за другие потери: так например, имеется постановление, что латинских солдат могли подвергать телесным наказаниям только латинские, а не римские начальники. Этот план был не из очень тонких. Слишком ясна была его цель — конкуренция, слишком прозрачно стремление скрепить союз между знатью и пролетариатом дальнейшим совместным угнетением латинов. Вставал вопрос: где же на всем полуострове, когда все государственные земли уже розданы, можно найти достаточно земли для устройства 12 многолюдных и замкнутых гражданских общин, даже если будут конфискованы все государственные земли, предоставленные латинам? И, наконец, заявление Друза, что он не желает приложить руку к осуществлению своего закона, было настолько хитро, что граничило с глупостью. Но эта грубая ловушка оказалась как раз подходящей для той грубой дичи, которую хотели изловить. С этим совпало, и, быть может, имело решающее значение, то обстоятельство, что Гракх, личное влияние которого играло главную роль, как раз в это время находился в Африке, где устраивал карфагенскую колонию, а резкие и неумелые выступления замещавшего его в столице Марка Флакка были на руку противникам. Поэтому «народ» утвердил законы Ливия с такой же готовностью, как раньше законы Семпрония. Затем он, как обычно, отблагодарил своего нового благодетеля тем, что дал легкого тумака прежнему благодетелю, и когда в 633 г. [121 г.] Гракх в третий раз выставил свою кандидатуру в трибунат, он не был избран. Впрочем, утверждают, что на этих выборах были допущены неправильности также и трибуном, который руководил выборами и принадлежал к числу обиженных Гракхом. Это означало крушение фундамента его владычества.

Новым ударом явились для Гракха консульские выборы. Они не только оказались вообще неблагоприятными для демократии, но поставили во главе государства Луция Опимия, который, будучи претором в 629 г. [125 г.], покорил Фрегеллы. Это был один из самых энергичных и неразборчивых на средства вождей строго аристократической партии, твердо решивший при первом удобном случае отделаться от опасного противника.

Случай вскоре представился. 10 декабря 632 г. [122 г.] Гракх перестал быть народным трибуном. 1 января 633 г. [121 г.] Опимий вступил в исполнение своих обязанностей. Первое нападение было направлено, как и следовало ожидать, на самое полезное, но и самое непопулярное из всех мероприятий Гракха — восстановление Карфагена. До сих пор на его планы устройства заморских колоний враги нападали только косвенно, выдвигая против них более заманчивые проекты италийских колоний. Теперь же в Риме стали распространять слухи, что африканские гиены выкапывают из земли межевые камни, поставленные на территории Карфагена, и римские попы подтвердили, что это чудо и знамение является прямым предостережением против всякого строительства на месте, проклятом богами. Тогда сенат заявил, что совесть вынуждает его внести закон, запрещающий постройку колонии Юнонии.