История России. Конец XVII – начало ХХ вв.

Совсем другую известность приобрел Николай Семенович Лесков (1831–1895), хотя в юности его друзьями были журналист и поклонник Герцена Артур Бенни и умерший позже в Петропавловской крепости землеволец Андрей Ничипоренко. Лесков примкнул к преобразованной Павлом Усовым «Северной Пчеле», которой в то время фактически руководил кружок Артура Бенни (А. Ничипоренко, латыш П. Баллод и другие), и начал приобретать известность в качестве горячего поборника прогресса. Летом 1862 г. произошли петербургские пожары, вызвавшие страшное возбуждение в народе. Пронеслись слухи, что виновники пожаров – студенты. Лесков написал в «Северной Пчеле» статью, в которой требовал, чтобы полиция или официально представила доказательства того, что поджигают студенты, или официально же опровергла нелепые слухи. Ее мало кто прочитал, но быстро распространилась молва, что Лесков связывает петербургские пожары с революционными стремлениями студентов. Напрасно Лесков и устно, и печатно боролся с совершенно неверным толкованием своей статьи: легенда была прочной, и имя Лескова стало предметом оскорбительных подозрений. Эта незаслуженная обида произвела потрясающее впечатление на писателя и заставила круто повернуть в другую сторону; определенность направления, как он и сам неоднократно заявлял, никогда не принадлежала к числу свойств его скептической натуры. Уехав за границу, Лесков замыслил роман, в котором нигилистическое движение 60-х годов в значительной его части должно было отразиться не с выгодной стороны. В январе 1864 г. в «Библиотеке для Чтения» появилось начало романа – «Некуда», подписанное псевдонимом «Стебницкий». Оно принесло автору большую, но далеко не лестную известность. Писатель был провозглашен злейшим из реакционеров; в романе усмотрели уже не просто нападение на новые идеи, а прямо донос. В действительности вина Лескова заключалась лишь в том, что в третьей части «Некуда» он, поддавшись озлоблению против крайних кружков, игравших наиболее деятельную роль в истории с петербургскими пожарами, выставил в комическом виде попытку писателя В.А. Слепцова (под именем Белоярцева) устроить коммуну литературных тружеников и тружениц. Некоторые из выведенных писателем «социалистов», проповедовавшие раскрепощение женщин, втягивали неопытных девушек в откровенный разврат. Однако роман не так однозначен, как пытались представить злобствующие критики, прежде всего известный демократ Дмитрий Писарев. Один из главных героев произведения – Райнер, открыто называющий себя социалистом, ведущий политическую агитацию и погибающий в качестве начальника польского повстанческого отряда, не только не подвергается авторскому порицанию, но окружен ореолом благородства. В его лице изображен друг юности Лескова Бенни. Тем же ореолом «истинного» стремления к новым основам жизни, в отличие от напускного демократизма Белоярцевых и ему подобных, окружена героиня романа – Лиза Бахарева. В лице другого излюбленного своего героя, доктора Розанова, Лесков выводит нечто вроде либерального здравомыслящего человека, ненавидящего крайности, но стоящего за все, что есть хорошего в новых требованиях, до гражданского брака включительно. Наконец, общим смыслом и заглавием романа автор выразил мысль очень пессимистическую и неприязненную по отношению не только к движению 60-х годов, но и старому строю жизни: и старое, и новое негодно, люди вроде Райнера и Лизы Бахаревой погибают, им некуда деваться. В эти годы мастерство Лескова-художника раскрылось в повести «Леди Макбет Мценского уезда» (1865). Но несправедливый приговор, вынесенный неумолимыми критиками, вызвал в писателе полное ожесточение и окончательно лишил его художественного спокойствия. Лесков откровенно и прямо стал высказываться про «нигилистов» и «космическое время на Руси». Не понаслышке зная о буднях и образе жизни революционеров, он пишет «злой» роман «На ножах» (1871), где представителями «нигилистического» движения являются: