История России. От Горбачева до Путина и Медведева

В главе 7 я отметил, что международное обоснование утверждения Фридмана очень слабое. Изучение мировых производителей нефти не выделяет четких признаков того, что цены на нефть в какой-то степени связаны с демократией. Высокие цены на нефть и авторитаризм гораздо чаще не совпадают, чем можно было ожидать. Нефтяные и газовые доходы могут быть связаны с политической свободой, по крайней мере в определенные периоды времени и в определенных местах (хотя и не до 1980-х годов, и не среди богатых стран, и не в Латинской Америке). Россия сейчас, возможно, менее демократичная, чем если бы у нее не было нефти или газа. Тем не менее влияние нефтяных доходов уменьшается. Учитывая российский уровень производства в начале 1980-х годов, изменения в ее нефтяных доходах с тех пор, вероятно, объясняют очень мало последствий в ее политических институтах.

Даже, может быть, об этом слишком много говорят. Есть основания задаться вопросом, действительно ли Россию можно сопоставить со Средним Востоком, Африкой и Центральной Азией, где доходы от нефти имеют явно негативное воздействие. Во многих отношениях Россия больше похожа на страны Латинской Америки, в которых не найдешь «нефтяного проклятия». Среди стран Латинской Америки нефть и газ на самом деле всегда были связаны с большей демократией.

По сравнению с богатыми нефтью автократиями Персидского залива, нефтегазоносные доходы России на душу населения выглядят довольно скудно. Если бы в Катаре стоимость всей добытой нефти и газа в 2006 году разделили среди жителей эмирата, каждый получил бы чек на 45 000 долларов. В России чек[194]

бы был всего лишь на 2800 долларов – примерно на такую же сумму, как и в Венесуэле. Правители Катара могут обеспечить гражданам защиту в плане системы пожизненных выплат – начиная от бесплатного медицинского обслуживания, образования и телефона до гарантированной государственной службы и бесплатных земельных участков, в то же время отказываясь от большинства налогов. В России это далеко не так: социальные услуги значительно менее щедрые, а доходы от нефти и газа составляют лишь около трети от всех государственных доходов.

В России социальные услуги значительно менее щедрые, а доходы от нефти и газа составляют лишь около трети от всех государственных доходов.

В то же время экономическая и социальная структуры России[195] намного более схожи со структурой Латинской Америки, чем с ближневосточными и африканскими нефтяными государствами. Развитая в отличительной советской манере Россия обладает достаточно большими достижениями в области образования и научной инфраструктуры, близких к уровню развитых стран. Грамотность универсальна. Участие женщин в занятости населения выше, чем в Норвегии или Дании. Доля работников, занятых в научных исследованиях и разработках, близка к Канаде и в 45 раз больше, чем в Кувейте. Среди 20 ведущих мировых производителей нефти и газа Россия имеет самую высокую долю ВВП в обрабатывающей промышленности и третью по величине долю в сфере услуг. Установление политического контроля над грамотным урбанизированным населением, богатыми учеными, в том числе и учеными-женщинами, происходит сложнее, чем введение авторитарного режима в традиционных общинах фермеров, торговцев или трудящихся-мигрантов.

Наконец, нефтедоллары скорее всего только закрепляют самодержавие, если они достаются режиму. Однако начиная с середины 1990-х годов Россия была одной из очень немногих стран, в которой большая часть нефти производилась независимыми частными компаниями, а не по программам, которыми руководит государство (совместно или без помощи иностранных партнеров). Это легко забыть в условиях фурора в связи с усилиями Кремля по повышению роли государства. Нападки на Путина за национализацию «всего энергетического сектора» загадочны по двум причинам. Во-первых, он этого не сделал, а во-вторых, большинство других это сделали.

В период с 1960 по 2006 годы частные нефтяные компании были национализированы в Алжире, Анголе, Аргентине, Бахрейне, Бангладеше, Боливии, Бирме, Камбодже, Чаде, Колумбии, Конго-Браззавиле, Эквадоре, Египте, Эфиопии, Габоне, Гане, Гайане, Индии, Индонезии, Иране, Ираке, Кувейте, Ливии, Малайзии, Марокко, Мозамбике, Непале, Нигерии, Омане, Пакистане, Перу, Филиппинах, Катаре, Саудовской Аравии, Судане, Тринидаде и Тобаго, Уганде, ОАЭ, Венесуэле, Йемене и Замбии. В других нефтедобывающих странах (например в Мексике), национализация была исключена только потому, что государство не могло национализировать то, чем оно уже и так владеет. Примерно 3/4 пробуренной нефти во всем мире сейчас производится государственными национальными нефтяными компаниями.