История Соединенных Штатов Америки

2. На самом деле классовая система не могла быть слишком строгой в стране, где достаточно было углубиться чуть дальше на запад, чтобы от нее уклониться. Близкая граница позволяла любому, кто жаждал равенства, попасть в первобытное общество, где в расчет брались только храбрость и труд. «Сервенты», которые, не имея возможности оплатить дорогу, перед отплытием нанимались по контракту на тяжелую работу сроком на пять лет, по прошествии этого срока пытались стать первопроходцами. Тот, кому это удавалось, становился родоначальником семейства плантаторов, тот же, кто терпел неудачу, пополнял ряды «белой рвани», правда, на рабовладельческом Юге между белыми — богатыми или нищими — существовало определенное равенство. В Виргинии белый бедняк был все же белым, как в Афинах времен демократии любой нищий был афинским гражданином. Белый бедняк с Юга обладал такой же фантазией, как его богатый сосед, той же любовью к широким жестам, к удовольствиям. Южане были одержимы страхом перед неграми. Рабовладение стало там нормой. Вначале оно не признавалось законом и существовало де-факто, но потом было установлено и де-юре. Уже в 1755 году в Южной Каролине на шесть тысяч двести белых приходилось две тысячи негров, и это были не сегодняшние цивилизованные, приобщенные к культуре люди, а дикари, только что привезенные из Африки. Плантаторы не могли обойтись без негров и боялись их; отсюда этот внутренний раздор и острые расовые противоречия. В Нью-Йорке буржуазия тоже боялась негров, и не без причины, поскольку в 1712 году те задумали поубивать всех своих хозяев. Дело кончилось двадцать одним смертным приговором. В Новой Англии рабы были редкостью, их присутствие никого не беспокоило, а потому и расовые противоречия были не столь явны. Зато от классового неравенства там страдали белые бедняки. Чванство бостонских священнослужителей, крупных коммерсантов было оскорбительнее спеси какого-нибудь английского герцога, потому что они отличались гораздо худшими манерами. Рабочие жаловались на то, что местная знать вежливо разговаривает с ними только накануне выборов. Городские власти пытались установить потолок заработной платы, но рабочей силы, как всегда, не хватало. Хороший рабочий, чувствующий свою незаменимость, мог позволить себе быть требовательным. А вскоре ему предстояло заявить о своих гражданских правах.

Корабль работорговцев. Гравюра XIX века

3. Хотя избирательное право оставалось ограниченным, политическая жизнь активизировалась. В каждом штате существовал законодательный корпус, состоявший из двух палат. В Коннектикуте и Род-Айленде губернатор избирался, в других штатах его назначал король или землевладелец. Случалось, что он покупал свой пост. Кларк Младший, сын помощника губернатора Нью-Йорка, желавшего стать губернатором, писал одному английскому министру: «Если мой отец получит это назначение, я немедленно возмещу расходы Вашей милости, заплатив сумму в тысячу фунтов стерлингов». Часто несчастный губернатор оказывался в трудном положении. Его жалованье ставилось на голосование местной ассамблеи; если он оказывался неугоден, ему просто перекрывали источники существования. В течение полутора столетий королевская власть пыталась реорганизовать административное устройство колоний, но безуспешно. На время революционных беспорядков в Англии плантации были забыты, к величайшему удовлетворению их владельцев, которые воспользовались этим счастливым пренебрежением, чтобы самостоятельно устроить свои дела. Позже, в период Реставрации, Карл II создал Постоянный комитет по торговле и плантациям и попытался объединить колонии Севера под властью одного губернатора. В 1688 году его преемник Яков II назначил губернатором доминиона Новая Англия (Новая Англия, Нью-Йорк и Нью-Джерси) сэра Эдмунда Андроса. В том же году падение Стюартов положило конец доминиону, и парламент, ставший всемогущим, заявил, что колонии находятся в полной его зависимости. Однако лондонский парламент был далеко, а его решения доходили так медленно, что в колониях над ними смеялись. «В этом году, — говорили колонисты, — вы пожалуетесь парламенту, в следующем он пришлет кого-нибудь для расследования, а на третий год правительство сменится».