История Советского Союза. 1917-1991

Примерно в это время в Афганистане было много советских военных и гражданских советников, и в декабре 1978 г. правительства СССР и Афганистана подписали договор о дружбе. Постепенно Советы пришли к выводу, что социалистическое правительство в Кабуле находится в опасности из-за неистового сопротивления народа. В декабре 1979 г. в Афганистан вторглась приблизительно стотысячная советская армия. Вместе с ней прибыл Бабрак Кармаль, лидер альтернативной фракции “Парчам” (знамя), и сформировал новое правительство. Оно проводило более умеренную политику, чем “Хальк”, и для начала отпустило всех политзаключенных прежнего режима. Бабрак Кармаль пообещал “уважать священные законы Ислама”, включая “единство семьи” и “законность частной собственности”. Он даже восстановил зеленый национальный флаг. Однако присутствие советских войск изобличало его ложь. Вскоре Бабрак Кармаль начал сажать людей за политические убеждения ничуть не меньше, чем его предшественники, да к тому же ввел суровый закон о воинской повинности. Сделано это было для увеличения численности афганской армии, воевавшей на стороне советских войск.

Так Советы были втянуты в продолжительную войну против партизан в той самой Центральной Азии, где в двадцатые годы они уже имели дело с таким же явлением. Но теперь обстоятельства складывались менее благоприятно — Афганистан не привык к российскому господству, да к тому же имел славные традиции борьбы с империалистическими захватчиками (раньше это всегда были англичане). Первоначально советские власти были настроены весьма оптимистично и отправили в Афганистан части, сформированные из жителей среднеазиатских республик — узбеков, таджиков и туркмен, которые могли говорить на некоторых языках Афганистана: советское правительство надеялось, что они смогут перетянуть на советскую сторону местных жителей. Дальнейшие события показали, что эти войска ненадежны, и их пришлось вывести из Афганистана. По рассказам, весь личный состав одной советской части был казнен за отказ воевать против своих братьев-мусульман. Более того, ненадежной оказалась и сама афганская армия, так что Советской Армии пришлось взять на себя ее обязанности по ведению боевых действий в сельской местности.

В результате положение опять стало совершенно безвыходным. Возможно, исходя из предположения, что им будет противостоять лишь ограниченное число повстанцев, взявшихся за оружие по политическим мотивам, оккупанты сами ограничили свою численность до 100 000 человек. В результате они никогда не могли распространить свою власть за пределы городов и основных дорог, да и там нередко чувствовали себя неуверенно. Пытаясь добиться большего, советские войска изгоняли жителей из деревень и нередко оставляли их необитаемыми. Но у них не было сил, достаточных для того, чтобы в дальнейшем контролировать очищенные таким образом территории. Иногда крестьяне возвращались и снова отстраивали свои дома, иногда присоединялись к муджахидинам. Но очень многие — по меньшей мере пятая часть населения — стали беженцами и ушли в основном в Пакистан. Какими бы целями первоначально ни руководствовались Советы, для их достижения они не останавливались и перед геноцидом.

В свою очередь, ни численность муджахидинов, ни их оружие, ни организация не давали им возможности одержать победу над советскими оккупантами. В результате Афганистан оказался в жесточайшем и безнадежном тупике.

Столкнувшись с экономическим застоем в своей стране и с внешней политикой, которая окончательно зашла в тупик, в марте 1985 г. Политбюро, набравшись смелости, впервые избрало генеральным секретарем самого молодого своего члена. Михаилу Горбачеву тогда было 54 года. Он прибыл из Ставропольского края, плодородного южного региона с казацкими традициями и богатыми крестьянскими хозяйствами. Во время работы на Ставрополье в качестве первого секретаря крайкома партии в семидесятых годах, он поощрял в сельском хозяйстве эксперименты со звеньями, причем даже тогда, когда повсеместно они уже были прекращены из-за страха аппарата, что звенья развалят колхозы. Возможно, даже более важное значение в его подготовке к роли будущего государственного лидера имела учеба в Московском университете в пятидесятых годах, что для советских руководителей было совершенно необычно. Разумеется, юриспруденцию в последние сталинские годы нельзя назвать либеральной по духу, но даже тогда Горбачев должен был усвоить принципы римского и западного конституционного права, а также основы, на которых зиждется общество, столь отличное от того, что создали его коллеги.