История Спарты (период архаики и классики)

Для перехода к новому внешнеполитическому курсу нужна была сильная политическая воля. Как полагают некоторые исследователи, эту новую для Спарты политику сформулировал и начал проводить в жизнь эфор Хилон, традиционная дата эфората которого падает на 556/5 г. (Diog. Laert. I, 68). Его считают ответственным за новое направление в спартанской внешней политике и объявляют создателем системы косвенного контроля над союзниками, которая впервые была им опробована в Аркадии[006_25]. По словам Дж. Хаксли, который почти во всех событиях середины VI в. усматривает влияние Хилона, "в древней традиции Хилон - темная фигура, человек из анекдота... Но не может быть сомнения, что он был главной политической фигурой в Спарте в середине VI в. Он более чем какой-либо царь привел Спарту к лидерству над Грецией"

[006_26]. Дата его эфората подтверждается крупными хронографами Аполлодором и Евсевием (Apollod. Chron. 244 F 335 c; Euseb. II, 96-7) и приведена, вместе с ценным комментарием, Диогеном Лаэртским (I, 3, 68). Хилон прожил долгую жизнь и умер вскоре после 555 г., как говорит Диоген Лаэртский, от радости, "приветствуя своего сына после олимпийской победы того в кулачном бою" (I, 3, 72). Таким образом, около 555 г. заканчивалась, а не начиналась его политическая карьера. В 555 г. ему должно было быть, по крайней мере, 70 лет. Диоген считал, что Хилон был стариком уже во время 52-й олимпиады, т. е. в 572 г. (I, 3, 72).

Хотя в источниках нет каких-либо данных о происхождении Хилона, он, скорее всего, был весьма знатного рода. Его сын был олимпиоником, а потомки - близкими к обеим царским семьям людьми (Her. V, 41; VI, 65; Xen. Hell. VII, 4, 23)[006_27]

. Судя по редкому для дорийцев имени, род Хилона - ахейского происхождения. По-видимому, в 70-50-е гг. VI в. Хилон оказывал непосредственное влияние на направление спартанской политики и был, вероятно, генератором политических идей. Возможно, поиски останков ахейских героев - это тоже его идея. Во всяком случае, после смерти он, подобно Ликургу, почитался как герой и имел в Спарте свое святилище (Paus. III, 16, 4).

Однако Хилон не мог действовать без поддержки царей или хотя бы одного из царей. Судя по некоторым признакам, новая идеология, скорее всего, была поддержана царями из дома Агиадов. Так, могилу Ореста поместили близ статуи царя Полидора, принадлежащего к дому Агиадов и по традиции считавшегося защитником народа (Paus. III, 11, 10). Но что самое важное - это утверждение царя Клеомена, тоже Агиада, что он "не дориец, а ахеец" (Her. V, 72, 3).

Как нам кажется, Дж. Хаксли без особого на то основания считает, что филахейская политика Хилона имела достаточно оппонентов даже внутри семьи Агиадов. В доказательство своей версии он ссылается на то, что сына царя Анаксандрида, родившегося во время насаждения данной политики, демонстративно назвали Дориеем (Her. V, 41, 3). "Это имя, - пишет Дж. Хаксли, - бросает вызов общепринятой политической доктрине и предполагает, что Хилон насаждал эту политику против воли царей"[006_28].

Борьба Аргоса и Спарты за лидерство

Спарта и Аргос - две родственные дорийские общины, чья государственность складывалась приблизительно в одно и то же время и одним и тем же способом - покорением местного додорийского населения. Государственное устройство этих общин тоже во многом было идентичным[006_29].

Дорийский Аргос, который в VII в. наряду со Спартой доминировал в Пелопоннесе, очень рано стал главным источником агрессии для своих соседей, особенно на северо-востоке Пелопоннеса. Для таких государств, как Флиунт, Сикион и Коринф, Аргос представлял постоянную угрозу. Причины традиционной вражды Аргоса и Спарты заключались в том, что это были два самых сильных в военном отношении государства в южной Греции. Оба они претендовали на первенство в Пелопоннесе и готовы были силой оспаривать друг у друга спорные территории, входящие в сферу интересов как Аргоса, так и Спарты.

Для Спарты борьба c Аргосом далеко не всегда была удачной. Спартанцы оказались в тяжелейшем положении в 1-й половине VII в., когда Мессения еще не была полностью усмирена, а с севера уже шло широкое наступление аргосцев во главе с царем-тираном Фидоном[006_30]. Завоевания аргосского царя проходили под лозунгом возвращения "наследства Темена", десятым потомком которого он себя считал (Strab. VIII, 3, 33, p. 357-358). Согласно Страбону, наступление Фидона было настолько успешным, что он "лишил спартанцев владычества над Пелопоннесом, которое прежде им принадлежало" (VIII, 3, 33, p. 358).