История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

Череда концертных мероприятий прервалась. На 9 ноября намечалось совместное выступление «Урфина Джюса» и «Наутилуса» в ДК «Урал». Но после звонка начальника отдела идеологической и культурно-массовой работы обкома ВЛКСМ Сергея Лацкова исчезли даже мысли о возможности рок-концерта.

Мысли исчезли, но кипучая рок-н-ролльная энергия требовала выхода. В начале зимы Шахрин придумал записать песни «Чайфа» силами не собственного полуакустического трио, а с привлечением максимального количества музыкантов. В первую очередь своей идеей записать альбом он поделился с Матвеевым и Леней Порохней. Они ее поддержали, и стало понятно, что это не междусобойчик группы «Чайф», а что-то потенциально интересное. Гипотетическая возможность общего сэйшена или совместной записи стала отличным поводом собраться и что-то сотворить. Идея была абсолютно авантюрная, но результат получился, по мнению Шахрина, волшебный, замечательно передающий ту атмосферу: «Не важно, какое качество записи получилось. Сыграй мы эти песни снова, отрепетировав их, и атмосфера бы ушла. Но из того, что возможно было сделать, мы выжали максимальный результат».

Комнату «ВИА "Песенка"» в ДК Горького, где базировался «Чайф», разделили пополам какими-то тряпками. В одной половине бухали, в другой — работали. Силы были задействованы неслабые: три барабанщика (Назимов, Потапкин и Володя Маликов), два басиста (Умецкий и Нифантьев), два гитариста (Белкин и Огоньков), Виталий «Киса» Владимиров на тромбоне. Подпевали Бутусов, Густов, Матвеев и все остальные присутствовавшие. Ну и сам «Чайф», разумеется. Шахрин показывал материал, махры на ходу подбирали свои партии, пару раз прогоняли, и Порохня фиксировал на кормильцевскую портастудию конечный вариант. Девять песен записали за несколько часов. Альбом «Субботним вечером в Свердловске» был выпущен в феврале следующего года.

Во время сэйшена в комнате крутился рыжий челябинец — лидер тамошней группы «Тролль» Саша Кацев. Он приехал пригласить понравившийся в соседнем городе «Наутилус» еще на одни гастроли. Поддавшись общей атмосфере, он сделал предложение и «Чайфу».

Концерт в Челябинске был назначен на 23 декабря. Бутусов, Умецкий и Бегунов уехали раньше остальных музыкантов. На следующее утро основные силы свердловчан нашли их дома у бывшего наутилусовского барабанщика Игоря Гончарова в невменяемом состоянии. Тела квартирьеров окружали пустые упаковки от галоперидола и их собственные галлюцинации. Возможно, поэтому вечерний концерт трудно было назвать суперуспешным.

В Челябинске концерт проходил на территории какого-то завода. Проникали туда через дырку в заборе. Билетом служила хитрым образом разрезанная открытка. Если две ее половинки совпадали — значит, свой, проходи. Сначала играл местный «Тролль», потом «Чайф», который впервые появился на сцене с басистом Антоном Нифантьевым. Играли так себе. На первом ряду сидел лидер челябинской группы «Братья по разуму» Вова Синий и в нелицеприятных выражениях критиковал происходящее. Вышли «наутилусы». Публика начала танцевать. Синий продолжил критику. Концерт закончился. Гастролеры уехали в Свердловск, а публика разошлась довольная, по дороге побив Вову Синего за его критиканство.

К концу года ясно ощутилась смена лидеров внутри свердловского рок-н-ролльного сообщества. После «Невидимки» вперед явно выбился «Наутилус Помпилиус», чья музыка начала завоевывать слушателей далеко за пределами Урала. Бурная деятельность Шахрина выделила из тусовки его самого и его группу, хотя музыка «Чайфа» еще не стала по-настоящему популярной. «Урфин Джюс», заслуженный деятель уральской рок-музыки, дряхлел на глазах. Успех белкинского сольника только подчеркнул геронтологические процессы внутри коллектива. Пока первенство «УД» поддерживалось лишь инертностью и неторопливостью магнитофонной культуры…

Год закончился как-то незаметно. В последние его недели чуть ли не ежедневно проносились слухи о том, что документы о рок-клубе уже подписаны или вот-вот подпишутся… Будущее было полно надежд и оптимизма.

«Снимите с нас строгий ошейник, он нам начал давить»

(Борьба за рок-клуб)

Любой советский человек с пеленок знал, что общественное выше личного и что голос единицы тоньше писка. Жителей СССР с детства собирали в отряды, дружины, профсоюзы, общества и другие формально организованные стаи. С подобными коллективными структурами привыкли общаться и власти, часто в упор не замечавшие отдельно взятых индивидуумов. Желание неформальных музыкантов объединиться не стоит объяснять стремлением к стадности или недостатком общения. Коллективной формализованной структуре в СССР было гораздо проще вести диалог с государственными органами и отстаивать общие интересы своих членов.