История царствования императора Александра I и России в его время. т.5. (1871)

Одним из последствій нашествія наполеонова было закрытіе французских театров в наших обеих столицах. За то русская сцена была очень оживлена, благодаря деятельности князя Шаховскаго, дарованіям его и других драматургов, и, быть моможет всего более, искусству многих театральных артистов. Наши трагедіи и драмы преимущественно были переводы французских классиков, либо подражаніе приторному Коцебу; „Разбойники" Шиллера появились на петербургской сцене не прежде 1814 года. Но комическій репертуар постоянно обогащался произведеніями самаго Шаховскаго, который, прослужа несколько лет в Преображенском полку, перешел в театральную дирекцію членом по репертуарной части, и посвятив свои молодые годы образованію театральной школы, вступил в 1812 году в военную службу, был назначен командиром казачьяго полка, составленнаго из ратников тверскаго ополченія, находился в отряде генерала Винцингероде и одним из первых вошел в Москву оставленную непріятелем. За тем поступив в отряд маркиза Паулуччи, князь Шаховской получил приказаніе сформировать в Риге дивизію, с которою отправился в резервную армію, стоявшую в герцогстве варшавском, а по распущеніи ополченія возвратился в Петербург и снова занимал должность члена театральной дирекціи до назначенія директором князя Тюфякина. В 1814 и 1815 годах, Шаховской написал несколько піэс, из коих имели наибольшій успех опера-водевиль „Казак стихотворец" и комедія „Урок кокеткам", или „Липецкія воды". Последняя представляла современный интерес: в ней выведены были на сцену лица, говорившія о недавних наших победах, вспоминавшая о Кульме, Лейпциге, Париже; кроме того, автор задел Жуковскаго, выведя его на сцену в виде жалкаго вздыхателя Фіалкина, чтб вооружило против драматурга всех друзей знаменитаго балладника. Блудов, в отмщеніе князю Шаховскому, сочинил „Виденіе в арзамасском трактире, изданное обществом ученых людей", в котором проезжій, автор „Линецких вод" разсказывает славяно-русским языком о Словеснице (Беседе) и членах ея Мешкове (Шишкове), Барабанове (Карабанове), Хлыстовых (Хвостовых: графе Дмитріи Иван, племяннике знаменитаго Суворова, бездарном стихотворце, и А. С. Хвостове, славившемся остроуміем). Местом действій выбран Арзамас, известный своими гусями. Тогда-же подана Блудовым первая мысль об основаніи литературнаго общества из всех поборников Карамзинской реформы. Новое общество было названо в шутку „Арзамасскою академіею", и в последствіи — „Арзамасом" (^,6

).

„Арзамас", по составу и характеру своим, совершенно противоположный „Беседе", отличался веселостью своих заседаній. Каждый член пользовался титулом „его превосходительство, геній Арзамаса" и признавался „безсмертным". Поступающим в общество давались прозвища большею частью из баллад Жуковскаго, по какому нибудь сходству, либо на оборот, иногда-же совершенно произвольно, как наприм. Батюшкову „Ахилл", Блудову „Кассандра", Вигелю „Ивиков журавль", князю Вяземскому „Асмодей", Дашкову „Чу", Жуковскому „Светлана", Александру Серг. Пушкину „Сверчок", и проч. Карамзин и некоторыя другія лица были избраны в почетные члены. Принятіе новаго члена не сопровождалось никакими обрядами, кроме единственнаго случая, когда поступил в общество, стольже легковерный, сколько добрый и любимый всеми Вас. Львов. Пувзкин, дядя славнаго поэта, известный стихотвореніем: „Опасный Соседъ“. Пользуясь его доверчивостью, Жуковскій и другіе члены Арзамаса объявили ему, что новопоступаюіціе в общество принимаются неиначе, как поі выдержаніи довольно трудных испытаній, и когда он согласился подвергнуться им, составили программу, церемоніала, столь-же смешнаго, сколько и торжественнаго. Театром этого оригинальнаго представленія послужил просторный и роскошно убранный дом Уварова. Аспиранта, в хитоне, в шляпе с широкими полями, с посохом в руке, с завязанными глазами, свели под руки из парадных комнат в нижній этаж, где бросили ему под ноги множество хлопушек. За тем, развязав ему глаза, вооружили его луком и стрелою, которую он должен был пустить в безобразную чучелу, на груди которой был написан большими буквами стих из Телемахиды Тредьяковскаго:

«Чудище обло, озорно, тризевно и лаяй».

Само собою разумеется, что это чудище изображало дурной вкус Шишкова и „Беседы“. Потом — заставили кандидата принести на блюде огромнаго за мороженаго гуся, и в заключеніе ввели его из темной комнаты в ярко освещенную залу. Все эти проделки, прерываемыя и дополняемый речами, назидательнаго, ободрительнаго и поздравительная свойства, длились около часа и окончились весьма серіозною речыо самаго новаго члена. В протоколе, составленном и прочитанном секретарем общества