История знаменитых цитат

Все мы слыхали про то, что миллион обезьян, стуча по клавишам миллиона пишущих машинок, могли бы написать полное собрание сочинений Шекспира. Благодаря Интернету мы знаем теперь, что это неправда.

Окно в Европу

Строки из вступления к «Медному всаднику» (1833) известны каждому:

Природой здесь нам сужденоВ Европу прорубить окно.

К этому стиху Пушкин дает примечание: «Петербург – окно, через которое Россия смотрит в Европу. Альгаротти».

Имелся в виду итальянский писатель и ученый Франческо Альгаротти (1712–1764). Пушкин читал французское издание его путевых заметок о России, изданное в 1769 году под заглавием «Письма о России». В письме IV, помеченным: «Петербург, 30 июня 1739» – говорилось: «…Этот новый город, это недавно открывшееся на Севере большое окно, через которое Россия смотрит в Европу».

Итальянское издание книги вышло в 1760 году под заглавием «Русские путешествия». Здесь этот фрагмент выглядел несколько иначе:

«…что Вам сказать (…) об этом Городе, об этом большом окнище [gran finestrone], скажем так, недавно открытом на севере, из которого Россия смотрит в Европу?» (перевод М. Талалая).

Согласно комментариям М. Талалая, этот образ, возможно, был результатом бесед Альгаротти с Чарльзом Калвертом, лордом Балтимором (1699–1751), на корабле которого Альгаротти совершил свое путешествие в Россию. Прусскому королю Фридриху Великому лорд Балтимор говорил:

– Петербург – это глаз России, которым она смотрит на цивилизованные страны, и если этот глаз закрыть, она опять впадет в полное варварство.

Эти слова приведены в письме Фридриха Великого к Вольтеру от 10 октября 1739 года.

Пушкинская метафора совсем не то же самое, что метафора Альгаротти. Петр – «и мореплаватель, и плотник» – не открывает, а «прорубает» окно в Европу, прежде отгороженной от России извне, если не железным занавесом, то крепкой деревянной стеной. И прорубает он всего лишь окно, а не дверь. В дальнейшем это обстоятельство не раз обыгрывалось в ироническом смысле.

В сатирическом очерке Салтыкова-Щедрина «Дети Москвы» (1877) Россия отгорожена от Запада изнутри цензурой:

– А в сущности, что такое Петербург? – тот же сын Москвы, с тою только особенностью, что имеет форму окна в Европу, вырезанного цензурными ножницами.

Дмитрий Мережковский в романе «Петр и Алексей» (1905) рассказывает историю, которую филологи назвали бы «этимологической легендой»:

Войдя в залу, где танцевали, [Петр] нашел, что жарко, и захотел открыть окно. Но окна забиты были снаружи гвоздями. Царь велел принести топор и вместе с двумя денщиками принялся за работу. (…) Наконец-таки добился своего, вынул раму. (…) …Ветер дул прямо с запада. (…)

– Ваше Высочество, – сказал австрийский резидент Плейер, большой любезник, – вы прорубили окно в Европу.

Этот «ветер, дующий с запада» возникает в статье Сергея Булгакова «Героизм и подвижничество», опубликованном в знаменитом сборнике «Вехи» (1909):

Она [интеллигенция] есть то прорубленное Петром окно в Европу, через которое входит к нам западный воздух, одновременно и живительный, и ядовитый.

В 1915 году Василий Розанов писал:

…это не столько окно в Европу, сколько размалеванный балкон, на который русские барчуки и барыньки «выпяливаются» перед Европой, – после сна, мордобитья, карт и водки «у себя дома», во внутренних апартаментах.

«На Европу смотрели» скорее из Москвы разные «архивны юноши», издававшие «Европейца» и занимавшиеся Гегелем. Из Петербурга же русские ни на что не «смотрели», а «казали себя», – «насколько мы образованны».

(«Мимолетное. 28.VI.1915»)

После большевистского переворота окно в Европу закрылось. Однако 25 февраля 1920 года Ленин с гордостью заявил:

– Теперь мы имеем окошко в Европу благодаря миру с Эстонией и в состоянии получать оттуда основные продукты. Наше международное положение представляет действительно огромный прогресс…