Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения)

Я вынужден признать свое неведение относительно судьбы тех двух пропавших рукописей (одна отмеченная золотой печатью, другая – свинцовой), о которых упоминает Альфонсо XI. Появление печати и первого печатного издания Партид, подготовленного юристом Диасом де Монтальво, которому было поручено составление так называемых «Кастильских королевских уложений», не решает вопросов, связанных с буквой Партид.

В 1555 г. из печати вышло издание Партид, осуществленное Грегорио Лопесом, выдающимся комментатором памятника[61]

. Это издание сопровождается королевскими документами, выданными в тот же день, – 7 сентября 1555 г. Первое предоставляет право публикации и продажи с глоссой, составленной автором. Во втором, гораздо более интересном, упоминается, что лиценциату Грегорио Лопесу было поручено прокомментировать Партиды, но также и отредактировать их текст, поскольку как в печатных книгах, так и в рукописных содержалось множество опечаток и описок. После представленного членам Королевского совета сообщения о внесенных изменениях и вслед за долгим обсуждением был утвержден текст, который должен был оставаться неизменным, а на Грегорио Лопеса была возложена обязанность проследить за процессом печати, для того чтобы избежать новых ошибок.

Еще большим значением обладает другое свидетельство, также выданное в Вальядолиде 7 сентября 1555 г., в котором, после упоминания означенного процесса фиксации текста Партид, постанавливается, что они должны быть напечатаны «в книге на пергаменте и помещены в наш архив, для того чтобы, если в будущем в типографской форме будет допущена ошибка или в том издании появится какой-то изъян, можно было бы исправить его согласно этой книге; и когда возникнет сомнение относительно сути законов этих “Семи Партид”, прибегали бы к этой книге как к первоисточнику». Также добавляется, что, согласно приказу, эта книга была помещена в архив крепости Симанкас, и снова указывается на ее значение в случае сомнений относительно буквы Партид[62]

. Тем не менее это предписание не возымело действия, поскольку те, кто работал над анастатическим изданием, использованным здесь, признают, что «при подготовке, естественно, обратились к Архиву Симанкас и убедились, что данный экземпляр там отутствует. Судьба его неизвестна, хотя даже если бы мы узнали изначальное место хранения экземпляра».

Таким образом, с этого момента существует официальный текст Партид, снабженный глоссой, задачей которой является уточнить сферу действия законов. Здесь нет смысла останавливаться на его дальнейшей судьбе и тем более на последствиях, которые для традиции Партид имело восприятие через Кадисскую Конституцию 1812 г. идей Просвещения, при этом не сопровождавшихся импортированием социально-экономических структур, порожденных Французской революцией. Тем не менее стоит напомнить, что их статус «зерцала всех законов» («Зерцала»), в которое надлежало смотреться всем королям, стремящимся исполнить высокое предназначение, возложенное на них Богом (Партиды), объясняет авторитет, достигнутый ими в сфере действия ius commune. На это указывает кардинал Джованни Баттиста де Лука (1614–1683), итальянский юрист, родившийся, несомненно, в Базиликате, но завершивший обучение в Неаполе, где он начал блестящую карьеру адвоката, а затем перебрался в Рим. Его сугубо практическое отношение отразилось в признании того, что при интерпретации гражданских законов необходимо учитывать и принимать во внимание Партиды, поскольку законы эти взяты оттуда.

Хотя в Испании не произошла Революция, но посредством Кадисской Конституции 1812 г. в стране получили распространение идеи, восторжествовавшие благодаря Французской революции, которые, правда, были восприняты далеко не сразу. Сейчас наша задача состоит не в обсуждении отдельных последствий, а в привлечении внимания к основополагающим идеям, которые предполагали, в конечном счете, полную замену всех тех представлений, на которых зижделись правовые системы с момента падения Римской империи и до Французской революции, пусть и не всегда сохранявшихся в неизменной форме. Не нужно забывать, что укорененное сегодня фундаментальное представление заключается в признании того, что суверенитет, незаконно удерживавшийся королем, на деле принадлежит народу, нации.