Истребленные маршалы

В автобиографии 1926 года Александр Ильич приписал замысел разгрома деникинских войск исключительно себе, а роль Сталина сводил к пропаганде: «Разработанный мною оперативный план наступления был составлен главным образом на удар конного корпуса, переименованного в Конную армию (просто переименованного — значит, тогда Егоров никакого гениального сталинского замысла в создании Конармии не видел! — Б.С.), по стыку «Добровольческой» и казачьей армии в направлении Воронеж — Донбасс — Ростов. Расчет был верен: Деникин разбит, и наши части водрузили красное знамя в ставке контрреволюции в Ростове-на-Дону. Основной задачей было достичь перелома в настроении бойцов, остановить отход и, подготовившись, нанести Деникину решительный удар. Обработку настроения я начал в первую голову с корпуса Буденного, будучи вместе с т. Сталиным связанным с буденновцами по боям 10-й армии; мы обратились к бойцам корпуса с воззванием, в котором, обрисовав чрезвычайно тяжелое положение фронта и Республики Советов, призывали их к исполнению революционного долга. «На вас, как на ударный кулак, рассчитывает Республика», — писали мы в обращении. В ответ конный корпус заявил о полной готовности выполнить любую задачу».

В книге 31-го года, не отвергая как будто решающий вклад Сталина, Егоров, тем не менее, подробно говорил о замысле операции по разгрому Добровольческой армии как о своем собственном: «После того как успех у Орла будет достигнут, наступление белых будет приостановлено, и 14-я и 13-я армии перейдут в контрнаступление, — корпус Буденного должен был приступить к выполнению основной задачи фронта — разрыва белых армий на две части.

В этом заключалась основная идея, стержень всей оперативной концепции нового командования Южным фронтом (т. е. Егорова и назначенного членом РВС фронта Сталина. — Б. С.);

все прочее играло только служебную, второстепенную роль. В стратегическом отношении этот разрыв тыла белых армий на две части конным корпусом Буденного, окрыленным по флангам армиями фронта, преследовал цель — отделить Добровольческую армию от Донской, и, следовательно, направление удара должно было пройти где-либо между Курском и Воронежем; в политическом отношении это было отделение казачества от деникинщины».

В 1933 году, как мы помним, будущему маршалу пришлось выразиться о собственной роли гораздо скромнее: «В октябре 1919 года назначен командующим армиями Южного фронта, во главе которых провел операцию по разгрому Деникина». Но кто же все-таки был автором того, что после 29-го года стали называть «гениальным сталинским планом разгрома Деникина»? Политически неангажированный Какурин дал на этот вопрос вполне Определенный ответ, как всегда, со ссылками на архивы: «Главное командование намеревалось взять организацию контрудара в свои руки, подготовив его из глубины вне непосредственного воздействия противника. Первое зарождение этой идеи мы можем усмотреть из телеграммы главкома командьюжу (предшественнику Егорова В.Н. Егорьеву. — Б.С.) от 24 сентября за № 4514/оп, в которой первый указывает об имеющем произойти в районе Навля — Дмитриевск сосредоточении войск, которые останутся в подчинении главкома.

В последующие дни эта идея получила окончательное оформление. Удар мыслилось нанести по наиболее выдвинувшимся к северу частям Добровольческой армии двумя группами: одною — из района северо-западнее г. Орла — резервом главкома в составе Латышской дивизии, бригады Павлова и кавалерийской бригады червонных казаков Примакова общею численностью в 10 тыс. штыков, 1500 сабель и 80 орудий; другой — в составе конного корпуса Буденного вместе с кавалерийскими частями 8-й армии из района восточнее Воронежа. Таким образом, здесь налицо была идея срезания клина противника ударами по его основанию». Так и действовали советские войска в октябре — ноябре.

На самом деле, следовательно, план разгрома Деникина родился у главнокомандующего Красной Армии С.С. Каменева и председателя Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкого (последний был одним из инициаторов формирования червонного казачества в качестве ударной кавалерийской силы наряду с Конармией). Но писать об этом Егоров не мог и не хотел. Гораздо приятнее было носить лавры победителя Деникина, пусть и на пару со Сталиным. Но Иосиф Виссарионович не хотел ни с кем делить славу, и это обстоятельство в конечном счете оказалось для Егорова роковым.

После поражения деникинских армий Александр Ильич возглавил Юго-Западный фронт, действовавший против Польши. Чем закончился поход на Варшаву, мы уже знаем из очерка о Тухачевском. В 1929 году Егоров опубликовал книгу «Львов — Варшава. 1920 год», где стремился оправдать руководство Юго-Западного фронта, снять с него ответственность за поражение советских войск. И с его аргументами трудно не согласиться.