Исцеление духовных болезней. Введение в аскетическую традицию Православной Церкви

Как нам уже довелось заметить, само имя Иисус (יֵשׁוּעַ‎) означает «Яхве спасает»[1951]. Еврейский глагол ישע со значением «спасать» соответствует греческому глаголу σῴζειν, часто употребляемому в Новом Завете и имеющему значение не только «освобождать» или «избавлять от опасности», но и «исцелять». Точно также слово σωτηρία (спасение) обозначает не только освобождение, но и исцеление[1952]. Можно провести параллель: Ἰησοῦς — ἰάομαι. Как раз об этом говорит святитель Кирилл Иерусалимский: ««Иисус» у евреев означает «спаситель» а на греческом языке — «врач»»[1953]. По той же причине он пишет: «Он называется соответственно самой вещи Иисусом, получив наименование от спасительного врачевания»[1954]. Мы уже отмечали, что Сам Христос прямо называет Себя врачом[1955], и пророки предвозвещают Его именно в этом качестве

[1956], и евангелисты о Нем свидетельствуют[1957]. Евангельская притча о добром самаритянине, по толкованию Оригена, тоже может быть отнесена к Христу-Исцелителю[1958]. Вспомним, наконец, что и во времена земного существования Христа многие приходили к Нему как к врачу[1959].

Православная Церковь запечатлела это представление о Христе и о целительном спасении, которое Он несет, в последованиях своих таинств[1960] и в богослужебном чине[1961]

. В середине Божественной литургии святителя Иоанна Златоуста в священнической молитве Христос призывается «как Врач душ и телес наших»[1962].

Христос, Воплощенное Слово, в состоянии совершить исцеление человеческой природы, больной грехом и его гибельными последствиями, именно потому, что Он одновременно и Бог и человек, что Он соединяет в Своем одном Божественном Лице две природы. Божественную и человеческую.

Для исцеления падшего человека непременно было нужно, чтобы Господь стал человеком, чтобы Он на самом деле воспринял человеческую природу. Именно это имеет в виду преподобный Максим Исповедник, когда пишет: «Подобало, поистине подобало, чтобы Господь, мудрый, справедливый и сильный по природе, как Премудрый, не находился в неведении относительно способа исцеления людей»[1963]. И далее уточняет: «Поэтому Он сделал явным смысл [Своей] Премудрости в способе исцеления, став человеком без изменения или какого-либо преобразования»[1964].

Если бы Он был только Богом и не был одновременно человеком, то, по утверждению святителя Кирилла Иерусалимского, «Он не воспринял бы человечества, и мы пребывали бы чуждыми спасению»[1965]. Как сказал святитель Григорий Богослов, «что не воспринято, то неисцелимо (τὸ γὰρ ἀπρόσληπτον, ἀθεράπευτον)»[1966]. Буквально то же высказывание мы находим и у преподобного Иоанна Дамаскина[1967], который еще прибавляет: «Он воспринял все для того, чтобы все освятить»[1968]. И в самом деле, Христос излечивает «подобное подобным», то есть исцеляет человека, став человеком, облекшись в человеческую природу в ее цельности. «Недуг нашей природы… такой, что большего не могло бы и быть, нуждался в наивеличайшем лечении. А оно состояло в том, что Творец стал равен нам, творениям, что Бог стал человеком, как мы», — пишет святитель Софроний Иерусалимский[1969]. Преподобный Иоанн Дамаскин замечает, что Христос «исцеляет» нас «тем, что Он получил от нас и подобно нам»[1970]

. В другом месте он уточняет: «Со всей человеческой природой соединилась вся сущность Божества. Ибо из того, что Бог Слово насадил в нашей природе, изначала сотворив нас. Он не пренебрег ничем, но воспринял все: тело, душу, мыслящую и разумную, также и их свойства… Он весь воспринял всего меня и полностью соединился со мной, чтобы спасти меня полностью, ибо то, что не было воспринято, не может быть и исцелено»[1971]. «Он воспринял все, чтобы все исцелить»[1972], — повторяет далее преподобный Иоанн Дамаскин.

Христос, следовательно, стал для всех всем тем, чем мы являемся: телом, душой, духом[1973], — и воспринял на Себя все, что составляет нашу человеческую природу.

Христос, рожденный от Девы, за исключением первородного греха, воспринял на Себя человеческую природу в том состоянии, в котором Бог ее создал, воспринял точно такую, какой изначально обладал Адам: природу, устремленную к добру и лишенную всякого побуждения ко греху, но притом лишенную страстей, нетленную[1974] и бессмертную[1975]. Так написал святитель Григорий Богослов на праздник Рождества, когда Церковь празднует воплощение Христово: «Сколько торжеств мне в каждом из таинств Христовых! Во всех них главное одно — мое совершенствование, воссоздание и возвращение к первому Адаму»[1976].