Исцеление мира. От анестезии до психоанализа: как открытия золотого века медицины спасли вашу жизнь

Самая большая разница между периодом после 1918 года и периодом после 2020 года, вероятно, будет заключаться в реакции политиков, правителей и средств массовой информации (в некоторых странах очень близких к правительству) на пандемию. Как бы ни увлекало желание увидеть следы локдауна в ту эпоху и, возможно, даже использовать прошлое в качестве обоснования мер настоящего, в 1918–1919 годах

не было ничего сопоставимого с современным государственным вмешательством. Во многих местах закрывались школы, театры и кинотеатры, пользовавшиеся огромной популярностью. Да, спортивные мероприятия отменялись, явка избирателей, например, на выборах в Конгресс США в ноябре 1918 года снизилась. Но почти везде это были локальные меры, действия государства, направленные на защиту населения; они являлись исключениями, ограничивающимися небольшими территориями, о международном ответе на угрозу не шло и речи. Более чем сто лет спустя в Европе (и в других частях мира) произошло массовое государственное вмешательство, которого ни в мирное время, ни во время военных действий в таких масштабах никто никогда не испытывал. Тотальное выведение из строя целых секторов экономики, если не мировой экономики в целом, беспрецедентное разрушение компаний или угроза их существованию, потеря целых отраслей и бесчисленных рабочих мест были такой же исторической новинкой, как и временное лишение основных прав, гарантированных конституциями практически всех демократических государств и считавшихся в обществе неприкосновенными. Законы, принятые для противодействия эпидемии, вскоре приостановили действия прав на свободу собраний, передвижения, демонстраций и другие права, что, по-видимому, встретило широкое одобрение, а иногда и благодарность населения. По крайней мере, именно такие настроения чаще распространялись в СМИ, чем несогласие с мерами, в котором в некоторых странах, в том числе в Германии, мгновенно стали видеть простое упрямство. Совершенно недифференцированное отношение к инакомыслящим, среди которых есть не только люди с сомнительными подоплеками, но и ученые с хорошо обоснованными аргументами, точно не сохранится в истории как звездный час демократических идеалов в трудные времена. Остается надеяться, что когда-нибудь историки проведут анализ всех последствий пандемии и мер, принятых для ее контроля, выделив жертв среди приверженцев обеих позиций, и возможно, придут к более точной оценке, чем некоторые современные комментаторы на телевидении и авторы передовых статей, выражающие почтение и похвалу политическому классу.

И последнее, но не менее важное: отношение к пандемии сегодня намного более серьезное, даже несмотря на то, что в сравнении с 1918 годом количество инфицированных и умерших людей, к счастью, гораздо меньшее.

 Помимо развешиваемых по распоряжению властей плакатов и информационных бюллетеней в качестве источника информации у людей в то время были только газеты, выходившие самое большее несколько раз в день.

Разнообразие аналоговых и цифровых СМИ в XXI веке и упоминание в них понятий «коронавирус», «Covid-19» и «пандемия» в течение 24 часов и 366 дней (да, 2020 год был високосным) в течение долгих месяцев практически свело всю поступающую информацию к единой теме, создав для многих людей, никогда не «соприкасавшихся» с эпидемиями, альтернативную реальность: им открылся мир, полный опасностей и скрывающихся повсюду возбудителей заболеваний, от которых нужно забаррикадироваться в четырех стенах. В этом смысле ментально мы не так уж далеки от людей, переживавших эпидемию холеры около 1840 года, предшествовавшего великой эпохе медицины.