Исцеление мира. От анестезии до психоанализа: как открытия золотого века медицины спасли вашу жизнь

Люди – правители, политики, принимавшие решения в течение пяти недель после событий в Сараеве, не выбирали мир. Людей, принимавших решения тем летом, историки нередко уже в самом названии своих работ наделяли заслуженными характеристиками, среди которых «лунатики» Кристофера Кларка – самая безобидная; до выхода книги Кларка американский историк Барбара Такман выпустила книгу под названием «Ода политической глупости». Мужчины (а то были исключительно они) в кабинетах и генеральных штабах устроили катастрофу, лишившую мир зарождавшегося будущего – мира надежды, для которого медицина в свой золотой век сделала так много. То, что люди могут исцелить мир, оказалось несбыточной мечтой: это подтвердил 1914 год и все за ним следующие. Метафора сэра Эдуарда Грея, произнесенная им 3 августа 1914 года, стала заключительной строкой несравненной эпохи, когда судьба министра иностранных дел с прогрессирующей слепотой была схожа с судьбой оступившегося континента. Простыми, но незабываемыми словами сэр Эдуард Грей подвел черту: «Лампы гаснут по всей Европе, и мы уже не увидим их зажженными» [11].

Эпилог. Пандемия

Черно-белые фотографии, которые позволяют взглянуть на встречающиеся теперь лишь в музеях автомобили вроде Ford Model T, кажущиеся унифицированными усы господ и старомодные юбки в пол дам внезапно, по всей видимости, приобрели новую актуальность. Однако взгляд приковывает элемент, снова необходимый более чем сто лет спустя, – защитные маски на лицах прохожих, полицейских, медработников, ожидающих рядом с каретой скорой помощи. Их носили даже дворники, что подтверждают сделанные в Нью-Йорке фотографии, изображающие тротуар опустевшего проспекта мегаполиса на Гудзоне, чьи жители утратили желание гулять там. На других фотографиях видны огромные импровизированные больничные палаты, одни с рядами коек, заполненных пациентами, другие пока пустуют в ожидании наплыва больных. Особенно близкой кажется сцена, которую можно увидеть на популярном сайте –

Википедии – в статье, посвященной этой теме: кондуктор запрещает мужчине садиться в трамвай, потому что на нем нет защитной маски. Фотография была сделана в 1918 г., но ситуация будто родом из настоящего [1].

С пандемией коронавируса так называемый испанский грипп пережил настоящий ренессанс в СМИ, но прежде всего – в общественной осведомленности. Едва ли найдется газета или телеканал, которые с завидной периодичностью в своих популярно-исторических статьях и документальных фильмах не вспоминали бы об этой вызванной возбудителем инфекции демографической катастрофе. Она была, вероятно, крупнейшей со времен чумы – возможно, в абсолютных цифрах другие эпидемии принесли больше смертей, но по смертности относительно численности населения чуме не было равных, по крайней мере в Европе.

 Очень любопытно обнаруживать параллели с сегодняшним днем в прошлом или различия между положением наших предков и текущей ситуацией начала 2020-х годов. И существенность этих различий скрывается, простите за каламбур, даже не за маской узнаваемого бренда.

Историю пандемии гриппа 1918–1920 годов я подробно рассказывал в другой своей книге [2]. Здесь же хочу привести некоторые важные особенности этой вирусной инфекции, охватившей весь мир. Как это часто бывает с историей медицины и восприятием общественностью медицинских фактов, в употребление вошло совершенно неподходящее понятие. Иберийская страна не была источником появления окрещенной испанским гриппом болезни, а также не способствовала ее распространению больше других. Поскольку в этом государстве, занимавшем нейтралитет во время Первой мировой войны, цензуры было меньше, чем в воюющих державах, испанская пресса имела возможность более свободно сообщать о новой эпидемии. Таким образом, это название прижилось в то время, когда участники войны уже достаточно долго регистрировали высокий уровень заболеваемости среди своих солдат на фронте, однако это не должно было становиться общеизвестным фактом, чтобы не обнаруживать свою слабость перед врагом.