Итальянский футуризм. Манифесты и программы. 1909–1941. Том 1

Внезапно самая математическая из двух армий разрядила атмосферу вокруг своей соперницы быстрым всасыванием своих пневматических машин.

Тотчас затем последние отходят вправо и влево по своим рельсам, уступая место локомотивам, вооружённым электрическими батареями. Вот они прицеливаются, точно пушки по границе. Люди, то есть укротители первичных сил, регулируют стрельбу этих батарей, которые мечут в сферу новой атмосферы, не поддерживающей дыхания и лишённой материи, тысячи мотков раздражённых молний.

Видите ли вы, как извиваются по лазури эти судорожные узлы гремящих змей?

Они душат бесчисленные, поднимающиеся в высоту трубы рабочих городов; они разбивают открытые челюсти гаваней, хлещут белые вершины гор и метут море цвета желчи, которое с рёвом поднимается в бешенстве, чтобы сокрушить приморские города. Два десятка электрических взрывов в необъятном пустом пространстве закончили смелые судороги двух народов-соперников с силой и блеском чудовищных междупланетных электрических разрядов.

Между двумя боями болезни атакуются со всех сторон, загнанные в два-три последних госпиталя, ставших бесполезными. Слабые и немощные, искрошенные, измельчённые мощными колёсами интенсивной цивилизации. Зелёная борода провинциальных переулков, сбритая свирепыми бритвами скорости.

Радиотерапевты в каучуковых масках, защищающих лицо, в блузах, сотканных из свинца, каучука и висмута, будут наклонять свои очки со стёклами из свинцовых солей над пронизывающей и исцеляющей опасностью радия.

Увы! Изобретём ли мы маски и блузы, чтобы защитить себя от смертоносной заразы глупости, вашей глупости, пассеисты, естественно не одобряющие жестокой искренности моих нападок на старую Италию?

Надо, говорите вы, стирать взаперти своё грязное бельё… Ба! Мы не прачки с заботливыми и нежными руками. Наше грязное и заразительное бельё мы жжём теперь, как увеселительный костёр, на высочайшей вершине человеческой мысли!.. Мы не щадим никого!.. Оттрепав всех иностранцев, которые считают нас устроителями серенад, чичероне или нищими, мы заставили их восхищаться нами, как даровитейшей расой на земле.

Благодаря нам Италия перестанет быть местом любовных свиданий космополитического мира. Мы предприняли с этой же целью пропаганду мужества против эпидемии трусости, фабрикацию искусственного оптимизма против хронического пессимизма… А вы, глупцы, молчите! Ибо мы направляем на вас, как револьвер, наше сердце, сжатое между нашими пальцами, наше сердце, переполненное ненавистью и безрассудством!

С нами начинается бурная стачка юных могильщиков! Долой могилы! Мы предоставляем трупам хоронить себя самим, и входим в великий футуристский Город, который направляет свою чудовищную батарею фабричных труб против облекающей его армии мёртвых, устремляясь к Млечному пути.

Ф.Т. Маринетти

<1911>

19. Первые битвы

Считаю нужным заявить вам, что мы слишком страстно любим наши футуристские идеи, чтобы иметь возможность облекать их в дипломатические формы и элегантные маски.

Итак, я буду резко агрессивным в этой книге, тем более что терпеть не могу полуслов и академической элоквенции. С другой стороны, остервенелая борьба, которую мы ведём изо дня в день против всех и против всего в Италии, чрезвычайно ожесточила нашу обычную буйность.

Обстоятельства предписывают нам грубиянские ухватки. Наше рискованное выступление не может стесняться сантиментами. Волей-неволей должны мы грубо вентилировать медленно ползущий дым, напускаемый нашими современными скептиками. Выбор оружия не от нас зависит, и мы вынуждены пользоваться каменьями и тяжёлыми молотками, щётками и зонтиками, чтобы расталкивать и опрокидывать бесчисленную ораву наших врагов – пассеистов.

С год тому назад я обнародовал в «Фигаро» знаменитый Манифест футуризма.

Это был брандер нашего бунта против культа прошлого, тирании Академий и низкой продажности, давящих современную литературу.

Вам, без сомнения, хорошо известно, каким взрывом полемики, ураганом ругани и восторженных одобрений был встречен этот манифест.

Нужно сказать, однако, что добрая половина наших ругателей абсолютно ничего не поняли в лирической и несколько сивиллинской вирулентности этого грандиозного революционного крика.

К счастью, у молодёжи кровь угадала то, чего не понял мозг. А ведь мы и обращались к крови итальянской расы, и она-то ответила 22 тысячами ревностных присоединений молодёжи, которые мы уже насчитываем, – и я с гордостью могу объявить здесь, что вся учащаяся молодёжь Италии ныне с нами.

Наше движение расширяется со дня на день, захватывая литературную и артистическую среду всего мира. Художники-футуристы присоединились к футуристам-поэтам, а в самое последнее время мы могли с радостью выпустить манифест музыканта-футуриста Балиллы Прателлы, крик возмущения лавочнической и глупо условной формой итальянской мелодрамы.

Наше растущее влияние проявляется неожиданным образом даже в писаниях наших противников.