Юбер аллес (бета-версия)

- Мне это неинтересно, - Власов зевнул, прикидывая, не заждался ли его галерейщик. Решил, что стоит ещё немного подождать - до возвращения Калиновского. Не хотелось бы сталкиваться с ним в коридоре... - Кстати, - вспомнил он, - вы что-то говорили насчёт своей статьи.

- Ну да, - обрадовался молодой человек. - Для следующего сборника. Думаю, на конференции прочту. Если дадут слово, конечно. Гельман постарается, чтобы меня не было.

Власов не стал выяснять, что это за конференция и в чём причина конфликта Михаила с Гельманом.

Михаил тем временем выудил из-под стола рыжий портфель, извлёк оттуда, не глядя, мятые листы бумаги и начал раскладывать их на столе, между тарелок и рюмок. Один лист въехал уголком в вазочку с вареньем. Тот вытащил бумажку из липкого, но она была уже испорчена. Молодой человек беспомощно посмотрел на неё, явно не зная, как быть и куда девать проклятое варенье.

Фридриху взял салфетку и протянул ему. Михаил, наградив Власова благодарным взглядом, осторожно взял салфеткой грязное место, оторвал, скомкал.

- Тут у меня вариант, - принялся объяснять он, перекладывая бумажки, - который в сборник... Только я сам читать буду, иначе вы не поймёте.

- Почему? - удивился Власов. - Я прекрасно понимаю по-русски. Если, конечно, это нормальный русский язык.

- Вот именно, - Михаил скривился. - Поэтому я предлагаю черновой. В сборник пойдёт вот что, - он протянул Фридриху тот самый листок с оторванным углом. - Посмотрите. Тут начало.

Власов, морщась - света от единственной люстры явно не хватало, - приблизил бумажку к глазам.

"Ещё к вопросу о потенциальных смыслотрассах перекомпоновки вмещающего континуума немецкоориентированных общностей", - прочёл он вслух название. - "Согласно данным когнитивной психологии, социумически заданный мыслеобразный ряд, индуцируемый категороморфемой заданного-пребывания-в-покое, в отличие от катастрофического по смыслонаполнению образа насильственной или естественной трансформации, обладает свойствами коллективного аттрактора. Сколько-нибудь продолжительное подкрепление этого категороморфемного ряда эмпирическими интенциями вызывает к жизни архетип вечносущего эона, каковой образ фреймирует экзистенциальный опыт индивида..."

- Нет, это не по-русски, - Власов отдал листок.

- Я же говорю, - пожал плечами молодой человек. - Мне тоже этот птичий язык во где сидит. Но по-другому не напечатают, только в этих сборниках и только таким... способом, - Михаил не нашёл лучшего слова.

- А оппозиционная пресса? То же "Свободное слово"? - поинтересовался Фридрих. - Насколько мне известно, они регулярно публикуют обращения вашего лидера?

- А, эти... Их только голодовки интересуют. Серьёзная политическая аналитика им нахрен не нужна. - Михаил махнул рукой куда-то в сторону. - Хотите с переводом? Ну, на нормальный язык?

Не дожидаясь согласия, он согнулся над листком.

- О возможных причинах распада Райхсраума, - начал он, запинаясь и подбирая слова. - Как известно, обыватели боятся перемен и верят в стабильность существующего порядка. Если же он и в самом деле оказывается стабильным, его довольно скоро начинают считать вечным. Это в полной мере относится и к политике, особенно международной. В частности, обыватель некритически принимает своё время за конец истории. Это особенно применимо к нынешней политической ситуации. Двухполюсное устройство мира, разделённого между двумя блоками, американским и германским, неспособными уничтожить друг друга, представляется чрезвычайно стабильным. Эта стабильность основана на устойчивости тех социальных систем, на которые опираются блоки - то есть рыночного капитализма и национал-социализма. Обе эти системы хорошо изучены, все их достоинства и недостатки известны наперечёт. Практически исчерпывающий список дан в классическом американском учебнике политологии Бурдьё и Лумана... - Михаил чуть запнулся, - здесь я пропущу, тут цитаты, неинтересно... а, вот... - он взял следующий листок. Просмотрел его наискосок, потом долго шевелил губами, видимо, подбирая выражения.