Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции

Тем временем гражданин Рафаэль Виванте, вступивший в Национальную гвардию, забрался на один из колодцев и произнес страстную речь, указывая на важность события – конец эпохи преследований и рассвет новой эпохи терпимости и братства. Из-за треска пламени и рева толпы его речь услышали не все присутствующие; но позже ее напечатали. За Виванте выступил Исаак Грего, первый еврей, вошедший в состав муниципального правительства и глава новой общинной организации. От имени католической церкви выступил аббат Стаддита, священник из Далмации. Тем временем собранные за время празднования триста с лишним дукатов разослали священникам приходов Святого Иеремии и Святого Маркуолы для раздачи бедным.

Позже в тот же вечер местное Общество народного образования (чьей главной задачей была пропаганда революционных идей) в полном составе проследовало к Испанской синагоге, заполненной почти до предела. Там их встретил пылкой патриотической речью президент, гражданин Масса. Волнующий день завершился приемом в доме Виванте. Так окончило свои дни венецианское гетто, просуществовавшее 281 год и 3 месяца.

Эпилог

Драматические события памятного летнего дня 1797 года завершили собой целую эпоху в пестрой истории еврейской общины в Венеции. Гетто одномоментно перестало существовать даже как топоним. Старое название, напоминавшее о преследованиях, сменили на Contrada dell’Unione (улица Единства). Евреи немедленно воспользовались новым положением; многие из них поспешили выехать из прежнего квартала и открыть свои конторы и дома там, где хотели. Когда через несколько дней французы устроили регату, чтобы отметить победу, евреи, в знак признательности за освобождение, украсили лагуну своими парадными судами; кроме того, они добровольно передали Комитету общественной безопасности несколько серебряных предметов, оставшихся в синагогах после реквизиции, прошедшей несколько недель назад. Единственным напоминанием о прошлом осталась по-прежнему возложенная на евреев обязанность – скорее по привычке, чем какой-либо другой причине – содержать три ссудных банка в интересах бедняков. В самом начале новой эпохи предлагали от них избавиться; но евреев попросили как об особом одолжении содержать банки впредь до новых указов. 25 октября 1797 года община предложила передать правительству капитал в размере почти 200 тысяч дукатов, на том условии, что половина служащих нового государственного учреждения, которое собирались открыть, будет состоять из евреев, оставшихся без работы. Очевидно, тогдашняя политическая обстановка не позволила пойти дальше. Однако, за исключением этого, евреи получили подлинное равенство.

Примеру Венеции быстро последовали на всей территории бывших венецианских владений. В Падуе 28 августа появился приказ, по которому евреи получали право жить везде, где они пожелают, а старое гетто было переименовано в Via Libera (Свободная улица). Две недели спустя убрали ворота. В Вероне то же самое проделали чуть раньше.

Однако предвкушение полной свободы оказалось недолгим. В том же году французы заключили бесславный Кампо-Формийский мир, по которому большинство территорий Венецианской республики отошли Австрии. В январе 1798 года войска Австро-Венгерской империи вошли в эти бесславно приобретенные владения, и наступила реакция. Правда, систему гетто не восстановили целиком, как и отождествляемые с ней унизительные меры. Тем не менее евреи тут же лишились своих недавно обретенных гражданских прав. Некоторые из прежних ограничений снова вступили в силу. Самое главное – изменилась общая атмосфера. В очередной раз одержала верх партия обскурантистов. Евреев обычно подозревали в том, что они поддерживают революционный режим. Синагогальных богослужений и молитв о благополучии новых правителей оказалось недостаточно, чтобы заглушить предубеждения. И в Падуе, и в Вероне вход австрийских войск сопровождался ростом антиеврейских настроений среди населения и нападениями на еврейский квартал со стороны разгневанной реакционной толпы. Такой же дух превалировал и в Венеции. Власти, хотя их трудно было заподозрить в особой любви к евреям, все же стремились исполнять свои обязанности и предприняли энергичные меры к восстановлению порядка. Однако в Вероне еще долго сохранялась неблагоприятная обстановка, поэтому в августе 1799 года власти обнародовали еще одно воззвание, в котором запрещались нападки на евреев.