Юджерон

– Инац но эгрэв оров. Ой, то есть оуров. А чтоб тебя, придётся заново. Инац но эгрэв оуров. Инац наммэд тахлау имров. Инац эму эгасап э… рех… рехто анров. Инац тэно эман Юдж… Юджерон, – почёсывая затылок Джозеф, запинаясь, дочитал до конца фразу и сунул листок в карман.

Детектив продолжал стоять в середине квадрата.

– Ну? – вопросительно он развёл руками. – Что дальше? Надеюсь, я не вызову какого-нибудь демона.

В пятом пункте значилось, что камни что-то «должны», а вот что – остаётся секретом. Они всё так же продолжали сиять красным светом, озаряя непонимающее лицо Джозефа. Он пощёлкал языком и вышел из квадрата.

– Чушь какая-то, – подытожил Джо.

Он собрал светящиеся камушки и положил их обратно в мешочек.

– Пожалуй, пора ложиться спать. Может с утра голова будет более ясная, и я придумаю, что делать дальше. Теперь надо спасать не только Брайса, но и мою девчушку.

*

Эдвард, придерживая Болэк за локоть, вёл её по камерному коридору полицейского участка. Один из арестантов, завидев красивую девушку нахально выкрикнул:

– Эй, шеф, подсади эту красотку ко мне! Уж больно скучные ночи за решёткой.

– Заткнись урод! – осадил его идущий рядом полицейский и что есть силы ударил дубинкой по решётке.

Брайс обомлел, когда увидел, как Одри Болэк подводят к его камере.

– Вот тебе соседка, – проговорил Эдвард. – Посидит с тобой, пока я не решу, что с ней делать.

Полицейский открыл камеру и Холт втолкнул Одри внутрь.

– В чём она-то провинилась? – возмущённо спросил Брайс.

– Мисс Болэк сама тебе расскажет, – ответил Эдвард и направился в кабинет.

Уже сидя за столом, он расстегнул рюкзак и начал выкладывать из него вещи. Больше часа ушло у Холта на изучение содержимого, но ни что не заинтересовало его. В гневе он скинул всё со стола, а рюкзак запустил в стену, тот попал прямиком в одну из застеклённых наград Рейнхарта, которая сорвалась с гвоздика и разбилась об пол.

Эдвард облокотился локтями о стол и зажал голову руками. Так он просидел довольно долго, омрачённый, поникший, без единой мысли в голове. Его привела в чувства трель телефонного звонка.

– Да, Марк, я тебя слушаю, – расстроенным голосом Холт ответил на телефонный звонок.

– Как у тебя дела, Эд?

– Ничего хорошего. Рейнхарта изловить не удалось, да и не нужен он мне больше. Рюкзак у меня, но он бесполезен. В нём одно никчёмное барахло. Может, ты меня порадуешь хорошими новостями?

– К сожалению нет. Мы проверили все базы данных – старик не покидал город, по крайне мере официально.

– Это тупик Марк. Это тупик.

– Да погоди ты отчаиваться, надо ещё раз всё хорошенько обдумать.

– Марк, прости, вторая линия, созвонимся позже.

– Хорош Эд, до связи.

Холт принял второй звонок.

– Да, мистер Уотсон.

– Ну что Холт, поймал ты Рейнхарта?

– Почти. Его не оказалось на месте, но я получил то, что хотел – рюкзак с уликами у меня.

– Хм, это хорошо. Ну и как результаты?

Эдвард не хотел говорить, что содержимое рюкзака бесполезно:

– Я пока не всё ещё посмотрел.

– Ладно, не буду тебя отвлекать, работай.

– Сэр, а что там с гигантом? Как поиски прошли?

– Операция уже подходит к концу, но эта тварь как сквозь землю провалилась. Наши агенты исползали все эти вонючие туннели, но никаких следов. Остаётся ждать, пока этот верзила снова обнаружит себя и надо быть готовым к этому. Холт, если мы так и будем топтаться на одном месте и к концу месяца не предоставим генштабу, хоть какой-то вменяемый отчёт о прогрессе дел, нас вышвырнут пинком под зад из «Виктории», ты меня понимаешь? Дело о гиганте с Третьей авеню оказалось серьёзным и оно набирает обороты.

– Понимаю мистер Уотсон.

– Так что ты не держи на меня зла, что я порой бываю резок в выражениях. Давай уже напрягись и разыщи Палмера. Удачи, агент Холт.

– Спасибо сэр, я не подведу.

Джеймс Уотсон сбросил вызов и положил телефон в карман пиджака.

Солнце село, фонари заботливо освещали безлюдную, оцепленную полицейскими улицу. Уотсон сидел в автомобиле, на месте происшествия, где последний раз видели гиганта. Джеймс взял с пассажирского сидения рацию и отдал команду к завершению операции, приказав своим людям подниматься на поверхность.

Агенты, словно муравьи, один за другим вылазили из канализации. Перепачканные, мокрые и злые они бранились, рьяно обзывая светло-серого гиганта, из-за которого им пришлось несколько часов бродить под городом в зловонных туннелях. Вскоре сотрудники «Виктории» неторопливо разбрелись по машинам и покинули место происшествия. Полицейские начали убирать ограждения, и улица начала наполнялась гражданскими.

Джеймс ехал в автомобиле с тремя агентами и расспрашивал их о поисках в канализации. Они утверждали, что кроме крыс и мусора, принесённого потоками дождя, ничего не видели. Один из мужчин не участвовал в разговоре, а равнодушно смотрел в окно автомобиля. Всё бы ничего, человек устал, и ему не хотелось разговаривать, только вот его глаза… Черные, будто сама ночь зрачки на белой радужке, смотрели в окно на проплывающие мимо неоновые рекламные вывески. Агент закрыл глаза, потряс головой и снова открыл, теперь они приняли человеческий вид.