Читаем Юлий Цезарь. В походах и битвах полностью

Уведомленный об этом Крассом, Цезарь приказал немедленно построить на р. Лигере (Луаре) морские суда, набрать в провинции (римской Галлии) гребцов и достать матросов и кормчих. Коль же скоро все это было исполнено и время года позволило, Цезарь сам прибыл в армию. Узнав о его прибытии, венеты и их союзники деятельно приготовились к обороне, собрали большие запасы хлеба в свои города и сколько можно более судов в венетских гаванях и заключили союз с озисмиями, лексовиями, наннетами, амбианами, диаблинтами, моринами и менапиями {все эти племена обитали в нынешних Бретани, Нормандии и отчасти Пикардии} и призвали на помощь также британцев. Не без основания возлагали они большую надежду на многие, весьма выгодные для них и невыгодные для римлян обстоятельства, которые должны были им значительно облегчить, а римлянам – затруднить ведение войны в их землях и водах. Большая часть городов, в которых были собраны главные военно-сухопутные и морские силы, средства и способы их, были расположены на берегу океана, на мысах и косах. Доступы к ним, а с тем вместе обложение и осада их были чрезвычайно трудны, с сухого пути – по причине приливов, а с моря – по причине отливов, весьма сильных и происходивших постоянно по два раза в сутки. Сверх того города венетов и их союзников были обеспечены, с сухого пути – трудностью продовольствования римлян в этом краю и невозможностью их, вследствие того, долго оставаться в нем, с моря же в особенности – решительным превосходством венетов и их союзников над римлянами во всех отношениях. Они превосходили их 1) и числом, и величиною, и постройкою, и вооружением, и управлением своих судов и 2) сведущностью и опытностью в морском деле вообще и в особенности отличным знанием прибрежных вод, отмелей, гаваней и островов, ветров, приливов и отливов океана – словом, всего, что касалось плавания в нем, несравненно более трудного и опасного, нежели плавание в Средиземном море, и что для плавания этого было необходимо, римлянам же вовсе не было известно, почему венеты и их союзники и были твердо убеждены, что римляне не извлекут никакой пользы из построенных ими судов.

Из этого видно, какие трудности предстояли Цезарю в войне с венетами и их союзниками. И эти трудности должны были еще увеличиться тем, что неминуемо повлекли бы за собою восстание, одного за другим, всех племен Галлии, как покоренных, так и не покоренных римлянами, но одинаково одушевленных ненавистью к римскому игу и любовью к независимости. Цезарь предвидел все это и, дабы разделить силы галлов, препятствовать составлению общего или по крайней мере сильного против него союза племен Галлии, и вместе с тем обеспечить свои фланги и тыл, благоразумно положил разделить собственные силы. С этою целью Лабиена с конницею он послал в земли тревиров (жителей нынешнего Трира с округом), Красса с 12 когортами и большим числом конницы – в Аквитанскую Галлию, а Титурия Сабина с 3 легионами – в земли унеллов, куриосолитов и лексовиев, первого – для удержания бельгов и зарейнских германцев, второго – аквитанских галлов, а третьего – племен Северо-Западной Галлии. Молодому Дециму Бруту он вверил начальствование над флотом и галльскими судами, которые собрал у пиктонов (ныне Poitou), сантонов (Saintonge) и других племен, бывших в мире с римлянами, и приказал ему сколько можно поспешнее плыть к берегам венетов. Сам же он со всею пехотою двинулся в земли последних.

Взяв несколько венетских городов и видя, что не может ни препятствовать спасению венетов из одного города в другой морем, ни тревожить их в этих переездах, Цезарь решился ждать прибытия своего флота. Как скоро он прибыл, венеты вышли навстречу ему с 20 отлично снаряженными и вооруженными судами. Суда Цезарева флота значительно уступали венетским в постройке и вооружении и имели на своей стороне только одно преимущество – то, что были вооружены острыми косами на длинных древках (вроде прежнего ворона, corvus). Римляне перерезывали этими косами снасти венетских судов и, тем лишая венетов возможности управлять своими судами, сцеплялись с последними и брали их рукопашным боем на палубах, в чем имели уже решительное над венетами преимущество. К счастью их, в то же время настало совершенное безветрие – и после упорного боя, продолжавшегося с утра до вечера, весь флот венетов достался в руки римлян. В этой крайности, не имея более никакого спасения, венеты покорились Цезарю – и он, в наказание их и для примера другим, продал всех их в рабство, а всех вождей их казнил – поступок жестокий, несправедливый, противный здравой политике и потому вовсе не делавший Цезарю чести.

Действия легатов Сабина и Красса; пятый поход Цезаря против моринов и менапиев

Перейти на страницу:

Все книги серии Античный мир

Юлий Цезарь. В походах и битвах
Юлий Цезарь. В походах и битвах

Гай Юлий Цезарь (100—44 гг. до н. э.) выдающийся государственный деятель и великий военачальник Античности. Как полководец Цезарь внес значительный вклад в развитие военного искусства Древнего Рима. Все войны он вел проявляя дальновидность и предусмотрительность в решении стратегических задач. Свои войска стремился располагать сосредоточенно, что позволяло ему, действуя по внутренним операционным линиям, быстро создавать необходимое превосходство над противником на избранном направлении. Недостаток сил он, как правило, компенсировал стремительностью, искусным маневром и широким применением полевых инженерных укреплений, демонстративных действий для введения противника в заблуждение. После победы в сражении организовывал преследование вражеской армии, которое вёл решительно, до полного уничтожения противника.В книге представлен один из разделов труда военного историка С.Н. Голицына (1809–1892) «Великие полководцы истории». Автор знакомит читателя с богатым полководческим наследием Юлия Цезаря.

Николай Сергеевич Голицын

Биографии и Мемуары / Документальное
Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор
Тайны великих царств. Понт, Каппадокия, Боспор

Три великих царства – Боспорское, Каппадокийское и Понтийское – в научном мире представляются в разной степени загадочными и малоизученными. Первое из них находилось в Северном Причерноморье и образовалось в результате объединения греческих городов на Керченском и Таманском полуостровах со столицей Пантикапеем, нынешней Керчью. Понт и Каппадокия – два объединенных общей границей государства – располагались на южном побережье Черного моря и в восточной части Малой Азии к северу от Таврских гор. Знаменитым правителем Понта был один из самых опасных противников Рима Митридат VI Великий.Очередная книга серии познакомит читателей со многими славными страницами трех забытых царств.

Станислав Николаевич Чернявский

История / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное