Читаем Юлька в стране Витасофии (сборник) полностью

Повторив несколько раз это воззвание, Юлька недоуменно замолчала.

Она помнила обещание своего наставника еще один раз прийти ей на помощь. И вот…

Через несколько часов, устав повторять одно и то же, Юлька свалилась на подстилку и зарыдала. Она поняла, что помощи ждать неоткуда.

Поплакав, Юлька долго лежала, терзаясь неотвязными мыслями о предстоящей казни. Завтра она, юная, полная энергии и замыслов девушка, перестанет существовать. В этом было что-то кощунственное, и Юлька произнесла, обращаясь неизвестно к кому:

— Ты не прав, Создатель. Кто бы ты ни был, но ты не прав!

Наконец, сморенная усталостью, Юлька заснула.

Разбудил ее грохот открывшейся двери.

— Выходи! — приказал начальник стражи.

Поднявшись, Юлька вышла из камеры.

— Забирайте узницу, господин главный палач, — зевнув, произнес начальник стражи. — Теперь она ваша.

Огромный детина в кожаном фартуке молча связал Юльке за спиной руки и, толкая перед собой, куда-то повел.

Вышли во двор. Юлька зажмурилась от ударивших в глаза лучей утреннего солнца.

— Стой! — раздался окрик.

К замершим на месте палачу и Юльке подошел черноволосый крепыш, в котором Юлька узнала Штефана.

— Кол уже вкопан: в лесу возле замка, — обращаясь к палачу, сказал Штефан. — Работу делай аккуратно: князю накрывают там стол для завтрака.

Случайный взгляд Штефана упал на Юльку.

— Это кто? — удивленно воскликнул Штефан.

— Приговоренная к смерти, — недоуменно ответил палач.

— Ты камеры не перепутал?

— Нет.

Подойдя к Юльке, Штефан внимательно в нее вгляделся, потом обрадовано заулыбался:

— Госпожа Юлия, если не ошибаюсь. Не ожидал, что удастся с вами встретиться.

— Я тоже не ожидала, — согласилась Юлька.

— Наслышан, наслышан, — потирая руки, оживленно произнес Штефан. — Девочка с Земли, Медальон Времени, корчма «Проходите дальше». Даже о Брайтоновских приключениях знаю. Я в тамошней полиции осведомителя имею, так он проинформировал, как вы во время погрома свою голову из-за старика-еврея подставляли.

Юльке показалось, что при этих словах палач вздрогнул.

— Значит, вместо госпожи Натальи на кол шествуете?! Высокие чувства, очень высокие! — язвительно ухмыльнулся Штефан.

— Вам не понять! — презрительно бросила Юлька.

— Конечно. Особенно когда знаю, что одна из ваших подруг — агент Властительницы Вечности.

— Врете! — убежденно заявила Юлька.

— Ошибаетесь, — вздохнул Штефан и, обращаясь к палачу, приказал: — Уводи ее: князь опозданий не любит. В конце концов, кого бы мы казнили, если бы не было идеалистов.

И, повернувшись, ушел.

Полная смятения, шагала Юлька к месту казни. Представляя попеременно лица Мышки и Совы, она думала: «Неужели Штефан прав?» И не находила оснований для обмана.

Невольно Юлькины мысли переключились на странное поведение палача. Он то убыстрял, то замедлял движение, заставляя Юльку мчаться изо всех сил или еле плестись по дороге. И что-то бормотал — на незнакомом Юльке языке.

«Свихнулся он, что ли? — озадаченно подумала Юлька. — Великолепный жизненный итог: быть казненной сумасшедшим палачом».

Замок остался позади. Дойдя до леса, палач неожиданно толкнул Юльку влево и повел по еле видимой тропинке. Минут через двадцать показалось поле, разрезанное пополам пыльной проселочной дорогой. Остановив Юльку, палач снял стягивавшую ее руки веревку.

— Бегите по дороге. На перекрестке свернете вправо — и через овраг выйдете к церкви. У алтаря вас не тронут.

— Почему вы меня освободили? — не двигаясь с места, изумленно спросила Юлька. Поколебавшись, палач нехотя ответил:

— Старый еврей, которого вы спасли в Брайтоне — мой отец.

И зашагал обратно.

— Подождите! — воскликнула Юлька. — Дракула Вас убьет. Идемте со мной.

— Когда Жан-Жаку Дантону[103] предложили в ночь перед гильотинированием побег из Франции, он отказался со словами: «Нельзя унести отечество на подошвах своих башмаков». Моя родина — Валахия, — отозвался, продолжая путь, палач. — Я умру там, где родился.

Крикнув «Спасибо!», Юлька несколько секунд смотрела, как скрывается среди деревьев фигура палача, — и поспешила туда, где ее ждали подруги.

Как обрадовались Сова и Мышке, когда на кладбище вбежала усталая, запыхавшаяся Юлька! Ответив на объятия и поцелуи, Юлька, забрав у Мышки Медальон Времени, быстро сказала:

— За мной погоня: Штефан и стражники на лошадях. Я запутала след: они поскакали в дом Мальтуса. Минут через двадцать будут здесь. Поторопимся!

— Действуй, Мышка! — крикнула Сова, обнимая подруг. Мышка щелкнула пальцами — и девушек понесло и закружило в круговороте.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Место, где они очутились, находилось на дне огромного котлована, верхние края которого терялись в облаках. Прямо перед девушками высились вделанные в крепостные стены железные ворота, на которых сверкала надпись: «После сказки».

— Где мы? — Юлька и Мышка вопрошающе повернулись к Сове.

— Здесь живут сказочные герои: после того, как сказка закончилась, — помолчав, объяснила Сова. — Это — закрытая страна. Непонятно, как мы здесь оказались. Сюда так же трудно попасть, как и отсюда выбраться.

Глянув вверх и по сторонам, Сова пожала плечами:

— Выбора у нас нет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия