Юлька в стране Витасофии (сборник)

— Сама себе и плачу, — буркнула старушка. — От бывших клиентов только костер или виселицу получить можно. Как вы здесь оказались?

— Идем к Одинокой горе.

— Вам что: жизнь надоела? Или не знаете, кто такие друиды?

— Расскажете: узнаем, — улыбнулась Юлька.

— Удивительное спокойствие! Ладно, приглашаю в избушку, — окинув девушек внимательным взглядом, сказала колдунья. — Там и поговорим.

Избушка оказалась неподалеку. Это была квадратная клеть с одним окном, потолком из плотно притёсанных еловых бревнышек и плоской односкатной крышей. В углу пахла теплом большая печь с лежанкой, вдоль стен вытянулись две широкие деревянные лавки.

— Молочко будете? — усадив гостей за стол, спросила колдунья. — У меня корова своя.

— Спасибо! Мы лучше вас послушаем.

По сведениям колдуньи, поселение друидов располагалось в центральной части леса, возле священного дуба и алтаря, где друиды совершали обряд жертвоприношения. В особо торжественных датах в жертву приносились преступники и пленники, в обычные праздники — белые быки. К Одинокой горе можно было пройти только через поселок друидов: в остальных местах дорогу преграждали непроходимые заросли терновника.

— Что делать? Нам обязательно нужно увидеть Старца! — Юлька с надеждой посмотрела на колдунью.

— Зачем? — недоуменно спросила колдунья. — Он, как и я, ни на что серьезное давно не способен.

Юлька рассказала свою историю.

— Вот как! — с уважением посмотрев на Юльку и Медальон Времени, произнесла колдунья. Поднявшись с лавки, она открыла стоявший в углу сундук, пошарила там и вытащила два балахона зеленого цвета.

— Накиньте поверх своих одежд. Такие балахоны носят ваты: низшая ступень среди друидов. Их занятие: медицина, календарные исчисления и исполнение обрядов. В балахонах голубого цвета ходят барды, владеющие магией звука, слова и образа. Руководят общиной одетые в белые одежды друиды. Чтобы стать друидом, нужно в одиночестве провести не менее двадцати лет в священном лесу, постигая его тайны и овладевая естественными науками.

— Такие интересные люди — и кровавые жертвоприношения! — удивилась Юлька.

— Во-первых, священный трепет перед магией крови: надо умилостивлять богов. Во-вторых, это для вас жизнь бесценная, поскольку единственная, а у друидов жизнь — череда реинкарнаций. Поэтому они не убивают, а переправляют душу в рождающегося младенца, звериного детеныша или растение.

— Скажите, а вы на шабаш[129] летали? — неожиданно спросила у колдуньи с интересом рассматривавшая ее Мышка.

— Конечно. И на гору Броккен, и на Лысую гору под Киевом. Однажды даже Черную скалу посетила: ту, что в море возле Швеции, — охотно ответила колдунья, — но Юльке показалось, что уголки ее глаз посмеиваются.

— Верхом на помеле?! — восторженно уточнила Мышка.

— Естественно!

— Вот здорово! Мне бы так! — завистливо вздохнула Мышка, надевая вслед за Юлькой зеленый балахон.

— А вы действительно колдунья? — не удержавшись, спросила Юлька.

— Сомневаешься? — усмехнулась колдунья. — Что ж, в Витасофии у тебя было достаточно поводов для сомнения. Выпей вот это!

Взяв кружку с налитым в него подозрительного цвета отваром, Юлька, поколебавшись, решительно поднесла кружку ко рту.

— Молодец! — воскликнула старуха, забирая опустевшую кружку. — Как твоя ножка?

— Не болит! — с изумлением произнесла Юлька.

— Вот видишь! А теперь дай руки!

Посмотрев Юлькины ладони, колдунья одобрительно хмыкнула:

— Счастливая судьба — если не прервется. У тебя впереди две опасности: одна тебя ждет, вторая ищет. Когда найдет, может стать смертельной, поскольку исходит от того, кому ты веришь. Все, уходите!

Изумленно переглянувшись, Юлька и Мышка, оставив хозяйке избушки демаскировавшие их рюкзаки, вежливо попрощались и отправились по направлению к поселку друидов.

— Странное предсказание, — искоса глянув на Юльку, прервала молчание Мышка.

— Старушка шутила, — коротко произнесла Юлька. Хотя она так не думала.

Редкий на опушке, лес становился гуще и темнее. Девушки шли, бесшумно ступая по мягкой траве.

— Какой воздух! — отбросив тягостные мысли, Юлька с наслаждением вдыхала лесные запахи. Помимо терпкости хвои, в воздухе присутствовал странный, опьяняющий аромат. Сквозь верхушки деревьев проглядывало голубое небо. Отовсюду слышалось пение птиц, по деревьям носились веселые белки. Чаща закончилась, становилось все светлее.

— Впереди тропинка! — обернувшись к Юльке, сказала шедшая впереди Мышка.

— Вижу! — кивнула головой Юлька. — Вероятно, скоро поселок.

Слышишь: поют.

Доносившееся до девушек песнопение было похоже на мантры[130]. В плавно льющихся звуках чувствовалось преклонение и восторг: перед чем-то грозным и могущественным, готовым с одинаковым безразличием карать и миловать.

— Богов прославляют, — констатировала Мышка. — Или о чем-то их просят.