Читаем Юлька в стране Витасофии (сборник) полностью

Тропинка закончилась, выведя путешественниц к кольцу из больших камней, вокруг которого стояли и пели одетые в голубые, белые и зеленые одежды жители поселка. В центре кольца, возле двух огромных, устремленных вершинами в небо овальных валунов стоял воздевший вверх руки со скипетром Верховный Друид, на голове которого виднелся знак его сана — дубовый венок.

— Присоединяемся! — шепнула Юлька Мышке. Втесавшись в хор, девушки начали подражать словам, которые пели ваты и барды. Песнопения были настолько мелодичны, что усыпляли и гипнотизировали.

— Хвала тебе, о Великое Солнце! — воскликнул Верховный Друид. И тотчас хор замолчал. Не ожидавшие этого Юлька и Мышка не успели вовремя остановиться, издав в тишине несколько звуков — и стали предметом всеобщего внимания.

— Вы кто? — выходя из каменного кольца, спросил Верховный Друид. И приказал:

— Снимите с них балахоны!

Мгновение — и девушки предстали перед жителями поселка в своей туристической одежде.

— Женщины! Чужие! Святотатство! — ахнула толпа.

— Мало того, что пробрались к нам тайно, как воры: вы еще осквернили наш обряд, приняв в нем участие, — гневно произнес Верховный Друид.

— Мы не хотели! Мы идем к Старцу. Выслушайте нас! — закричала Юлька.

— Я знаю все, что вы хотите сообщить, — скользнув по девушкам взглядом, проговорил Верховный Друид. — При других обстоятельствах вас вернули бы обратно, поскольку доступ к Старцу запрещен. Но сейчас…

Подойдя вплотную к девушкам, Верховный Друид хмуро сказал:

— Мы живем милостью богов: вы поставили ее под угрозу. По вековой традиции ваше преступление смывается только кровью. Завтра, когда Великое Солнце окажется в зените, мы принесем вас в жертву на алтаре возле Священного дуба.

И, не обращая внимания на мольбы девушек, приказал:

— В тюрьму их!

Мгновенно девушки были схвачены. Связав им руки, двое мужчин отвели преступниц в стоящий на другом конце поселка каменный застенок.

Втолкнув девушек в небольшое помещение, мужчины плотно закрыли дверь.

— Кажется, мы пропали! — уныло констатировала Юлька.

— За что нам такое?! За что?! — с ужасом глядя на гранитные стены и маленькое окошко в потолке, заплакала Мышка. Хладнокровно преодолевающая природные катаклизмы и технические неурядицы, она терялась, сталкиваясь с агрессией человека.

— Перестань реветь! — жестко сказала Юлька. — Слезами горю не поможешь. Надо бежать.

То, что случилось, ошеломило Юльку. Она знала, что в поселке друидов путешественники подвергаются опасности: но только сейчас стало ясно, насколько она велика.

Осмотр стен и дверей занял около часа времени, — и доказал, что побег невозможен. Определенную надежду пленники возлагали на окошко, пока не поняли, что, даже добравшись до него, не смогут протиснуться: слишком узкое.

Начало темнеть. Прекратив блуждание по тюрьме, девушки угрюмо сидели на полу. Наконец Юлька, тряхнув головой, упрямо сказала:

— Даже если эта ночь последняя в нашей жизни, проведем ее достойно.

Какие песни ты знаешь?

Некоторое время Мышка изумленно смотрела на Юльку, потом слабо улыбнулась и запела. Юлька подхватила припев.

Чередуя песни с разговорами, подруги просидели до полуночи, пока, усталые, но чем-то довольные, обнялись и заснули.

Разбудил девушек хлынувший в застенок через распахнувшуюся дверь поток свежего ночного воздуха.

— Выходите! — раздался приглушенный голос. — Без разговора и шума.

Быстро поднявшись на ноги, девушки вышли наружу. Был тот час, когда ночь заканчивается, а рассвет еще не наступил.

— Идите за мной: след в след, — тихо произнес незнакомец. Юльке показалось, что этот голос она уже слышала.

Повернувшись, незнакомец, делая странные круги вокруг деревьев, медленно пошел в сторону от поселка. Девушки покорно повторяли все его движения.

Небо посветлело и Юлька чуть не вскрикнула от радости, узнав в их освободителе мужчину с золотой серьгой, спасшей ее от погони при побеге из замка Лакост.

— Я о вас часто думала! — зашептала Юлька. — Как вы нас нашли?

— Немножко владею магией, — усмехнулся незнакомец. — Ее хватило, чтобы открыть дверь вашей тюрьмы: она была заколдована.

— Спасибо! Как вас зовут?

— Агасфер.

— Куда мы идем?

— К Старцу.

Дальше шли молча. Юлька и Мышка часто оглядывались назад, ожидая погони, но ее не было.

— Не волнуйтесь, — равнодушно проговорил Агасфер. — Охрану из деревьев мы миновали благополучно, без сигнала тревоги. Друиды думают, что вы все еще в застенке.

Лес закончился.

— Смотрите! — остановился незнакомец. — Это — Одинокая гора.

По сравнению с соседствующим горным массивом Одинокая гора была небольшой и гораздо более доступной, но обилие реликтовых тисовых деревьев и самшита придавали ей изысканный и оригинальный вид.

Перистые облачка, обнимающие ее вершину, напоминали в лучах восходящего солнца наброшенную на плечи королевскую мантию.

— Сейчас, когда Старец так близко, мне становится страшно, — призналась Агасферу Юлька. — Столько сил приложено, чтобы к нему попасть!

Оправдается ли это?

Искоса посмотрев на Юльку, Агасфер негромко повторил:

— Столько сил!

Неожиданно Юлька поняла, что ее спутник не менее взволнован, чем она.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия