Юродивая

— Что такое «шофер»? — сердито спросила Сульфа и прикрыла глаза, присев на корточки у шкуры. — Не говори мне слов, которых не существует. Твой мир — не мой мир. Но мой мир — это твой мир. Поняла? Если будешь послушной ученицей — скоро будем с тобой гулять среди звезд. И первое, что я сотворю с тобой, — разрисую тебя всю ликами моего мира. Я хочу, чтобы ты принесла меня в свой мир, если мы разлучимся.

— А если меня убьют? — Ксения дрогнула ртом в трудной усмешке.

— Тебя уже не убьют, — возмущенно ответила Сульфа и ударила кулаком Ксению по груди. — Я вернула тебя оттуда, откуда не возвращают, и закляла. Выздоравливай. Здесь нет выстрелов. Сюда не долетят серебряные палки с огнем внутри. Тебя не найдут, будь спокойна. А найдут — я превращусь в тигра. Или в барса. Никому не будет охоты — добыть тебя из моих лап.

И Сульфа захохотала пронзительно.

ИРМОС КСЕНИИ О ДИКОЙ ЖЕНЩИНЕ, ПОДРУГЕ ЕЯ

Вот шаманка в горах. Жилье, сколоченное из кедровых досок. Кругом гольцы, обрывы, отвесы острого камня. И я — ученица шаманки. Я шаманкина девочка на побегушках. Так!.. ты об этом мечтала?!.. она замучит тебя, стреножит, как дикую лошадь. Вот она несет баночки с красками, отрезанные лапки хищных птиц, длинные острые иглы, кисти из беличьих хвостов, зубы горностая на ниточках, связку разных ножей, и коротких, и бесконечных; конца лезвию не видно, во тьме хибары теряется он. Она бросает ножи на земь, как хворост для разжигу, и звенят они. Зачем ножи, Сульфа?!.. А вот увидишь. Только не вопи. Крика твоего здесь все равно никто не услышит. Я не люблю, когда кричат и мешают мне в деле. Ложись на живот. Не визжи. А то свистну, прибегут красные волки и загрызут тебя.

Сульфа переворачивает меня на живот, и я чувствую, как в мою голую спину, всю израненную взрывом, раны едва зажили, лопатки изувечены, рассечены вывороченными наружу шрамами крестец и плечи, входят длинные иглы, по остриям краска стекает под кожу, Господи, это же останется на мне на всю жизнь, я ничем не смою рисунки мира, я буду с ними есть и пить и танцевать и петь, и они будут шевелиться на мне, а-а, как это больно, да не больнее боли, если мне больно — значит, я живу, значит, я дышу, значит, я….

— Люблю тебя! — дико крикнула Сульфа и ударила меня пяткой в разрисованную спину. — Вставай! Танцуй! Мой мир вошел в тебя! Бейся теперь! Кричи теперь! Все совершилось! Поздно плакать! Это праздник! Праздник жизни! Пляши! Вот настоящая пляска! Безумствуй! Грызи пальцы! Выбрасывай к небу ноги, руки! Звезды сыплются на тебя! Гляди! Звери пришли к тебе! Они хотят плясать вместе с тобой!