Южное лето (Читать на Севере)

На Привозе мальчик семи-восьми лет на трёхколёсном велосипеде.

Сзади у велосипеда большая корзина.

Папа малыша закупает продукты по списку и складывает в корзину.

– Ну что, поехали? – спрашивает ребёнок.

– Поехали за картошкой, – отвечает отец.

Я завидую ему и сыну его.

* * *

– Алло! Зина дома?

– Нет. Что ей передать?

– То, что вы слышали.

* * *

Раньше, когда говорил:

– Я пошёл…

Спрашивали:

– Куда?

Сейчас, когда говоришь:

– Я пошёл…

Тебе говорят:

– Ну, иди!

Жара

Лето 2010-го – воздух тридцать четыре градуса, вода тридцать.

Люди стоят по пояс в воде и беседуют.

Низ комфортен.

Проведёшь рукой – вода.

Присел – встал.

Присел – как бы весь в воде.

Воду видишь, но не чувствуешь.

Встал.

Присел.

На берег ни в коем случае – там мучаются сотни три.

Тысячи стоят и сидят в воде.

Едят.

Одна голова с другой выясняет отношения.

Кто-то ест.

Головы, как арбузы на воде.

– Вы проглотите осу: у вас круассан. Она его тоже любит.

Присели, встали…

– Она ждёт, мерзавка. Вы можете ждать на лету?

– Нет.

– Они жалят во рту. Язык неимоверно опухает. Вот вы сейчас очень медленно и доброжелательно выходите и выводите за собой осу.

Там положите на крышку урны круассан – главное, не мешайте ей. Сами поедите дома.

На остановке

– А что, сегодня не идут троллейбусы?

– Нет.

– Так вот же прошёл один.

– Так что ж вы спрашиваете?

– А вон тот парень говорит, что не идут…

– Значит, не идут.

– А этот почему прошёл?

– Чёрт его знает… Нездешний…

– Как? У него же провода!

– Вы бы видели, кто их вешает. Куда им надо – туда и вешают.

– А этот куда поехал?

– Куда им надо.

– А вы чего стоите?

– С вами разговариваю.

– А мне зачем с вами разговаривать?

– Но вы же разговариваете!

– Так я же по делу.

– Так я же это понял.

– Так мы что, закончили?

– Если вы хотите, можем продолжать.

– Нет…

– Ну, так идите. У вас же нет времени.

– Нет…

– Надо говорить: «Нет, у меня времени нет!»

– Два раза «нет»?

– Некоторые по пять раз говорят. Очень убедительно. О! Вот ещё один троллейбус. Садитесь!

– Он без номеров.

– Они все сейчас без номеров.

– Куда он пойдёт?

– Внутри там спросите. Но они не скажут…

– Спасибо. Я сяду.

Водитель: «Троллейбус дальше не пойдёт!»…

– Всё! Высаживайтесь.

…«Следующая: улица Пушкинская…»

– Садитесь!

* * *

В Одессу – это на Родину, к своим.

Сейчас многие на Родину к чужим приезжают и стараются жить.

* * *

1970 год.

В ресторане «Прибой» прямолинейно играл оркестр, танцевали две официантки, им пела певица. Тревожное время. В Одессе холера.

Берлин

Она подумала, что я не обрадовался, встретив её. Мы выросли в одном дворе, хоть в разное время. Но я действительно не обрадовался, встретив её в этом месте. Берлин. Улица Унтер-ден-Линден. Она в колготках, с сигаретой, под фонарём. Да, узнал я её. И выглядела она замечательно. И я был рад, но не обрадовался. Она бросилась ко мне на шею: «Дядя Миша!»

Чудесная девочка, и видеть её удовольствие. Я спросил:

– Леночка, ты всегда здесь в это время?

– Всегда, дядь Миша.

– Я тогда завтра или послезавтра подойду… Я, может быть, как-то это время тебе оплачу, и мы сядем в этом кафе и поговорим.

– Дядя Миша! Для Вас всё бесплатно. Всё!

– Леночка, Леночка, Леночка… А помнишь, как я к твоей маме приходил?..

– Конечно, дядь Миша. Она так обрадуется. Я ей позвоню в Одессу. Я бы сейчас позвонила. Но самое рабочее время, и я номер арендую на ночь… Но для Вас, дядь Миша… Я же у Вас на коленях сидела… Ну поверьте – я буду счастлива… Бесплатно. Поверьте, для меня это будет такое счастье как-то отплатить Вам за Ваше отношение к маме…

– Леночка, Леночка, Леночка…

– Ну, я только это умею.

– Леночка, Леночка, Леночка, Леночка…

– Вот мой телефон, дядь Миш. Приходите, дядь Миш… Хотите, поужинаем… Но это потом. Дядь Миша… Вспомним улицу Комсомольскую…

– Леночка, Леночка… Ты хоть догадываешься, сколько мне лет?

– Ой! Напугали! У меня моложе Вас – только я… Идите и звоните… Я буду ждать…

– Леночка, Леночка…

– И перестаньте бормотать. Когда вы бормочете, вы старый. Идите. Это Берлин. Вас никто не знает.

* * *

Парикмахер говорил мне:

– Я вас уже перевёл на весну! Приходите в мае – переведу на лето!

* * *

Жена на теплоходе, муж на берегу.

– Он мне показал кулак. А я ему показала фигу. Мы оба знаем…

Гриша и Костя

– Чего они туда полетели? Чего им здесь не хватало?

– Потому что люди хотят, а не знают чего. Вот я когда хочу, Костя…

Костя. Тебя не остановишь.

Гриша. Я не про это… Я про…

Костя. Да знаю я, про что… Ты прав в одном: когда летишь, надо знать куда.

Гриша. Это точно.

Костя. И что тебя там ждёт! И кто тебя там встретит! А они знают только тех, кто их отсюда проводил. Верно?

Гриша. Точно!

Костя. А этого мало, Гриша, чтоб лететь туда… Чтоб лететь туда, надо здесь долго готовить почву.

Гриша. Почему здесь? Там!

Костя. Здесь, Гриша. Надо здесь почву готовить, чтоб хорошо встретили там.

Гриша. Как же ты там будешь почву готовить, находясь здесь?

Костя (думает). Ну… Это… Гриша… Я как говорю: находясь здесь, готовить почву там…

Гриша. Как ты можешь готовить почву там, находясь здесь? Что ты знаешь про ту почву?