Южный рубеж

– Да знаю я, – тяжело вздохнул Лёнька, – Ну что поделать, сами виноваты, нечего было Аристарху Константиновичу латинскую словесность срывать. Обнаглели совсем от доброты грека, вот и поплатились со своим мяуканьем, да хрюканьем на уроке. Теперь вот, и, правда, сами как свинки после грязного полигона выглядят.

Школа отроков была сформирована сразу после выпуска Курсов. Старшим школы был назначен прапорщик Кочет. Командирами же четырёх учебных взводов назначили старших сержантов Ермолая, Тита, Мартына и Онуфрия, как самых умелых и правильных в обращении с детьми дядек. Старшиной школы так же оставался заботливый Будим Ферронович. В каждом взводе помощником командира был назначен свой уч.сержант из ребят, и по два десятника уч.капрала командовали в нём учебными десятками.       Требования суровой воинской дисциплины со стороны опытных и взрослых командиров в Школе старались совмещать с элементами самоуправления и самоконтроля со стороны самих курсантов, и это давало хорошие результаты.

Отроки были сыты и одеты. У каждого отделения-десятка была своя тёплая комнатка/кубрик, а у курсанта хорошая постель с личной тумбочкой и стулом. Многие из них в своей жизни вообще не спали ни на чём, кроме соломы или сена, да вообще редко когда сытыми-то спать ложились, а тут такое, подушки, простыни, контроль за чистотой рук и одежды. Да и вообще у них тут был свой коллектив и интересное мужское дело. А ещё была цель стать настоящими воинами, такими, чтобы ничуть не хуже вон того же Митьки, помощника командира первого взвода, или того же Азата, помощника командира второго, у которых на груди рядом с «Георгиями», появилось ещё по одной бронзовой медали – «Храбрости» за недавний августовский поход.

Андрей жил в своей избе так же с дедом Кузьмой, Ладой и Ваняткой, ставшими ему словно семья. Всё так же по вечерам за печкой пел свою песню сверчок, а над широким столом склоняли головы старые боевые товарищи Климент, Филат и Варун. Та полномасштабная карта, что пришла сюда из 21 века, к сожалению, не захватывала Торопецкие и Псковские земли, где им предстояло сражаться этой зимой, и приходилось пользоваться той, что, как умел, составил Василий, придя в усадьбу с недавнего похода. Вот и «кумекали» ветераны, прикидывая, что же им ждать от литвинов, и к чему нужно быть готовыми в предстоящей зимней компании.

–Девять князей со всей своей шляхтой и с набранными призывными силами, Иванович, это же тысяч двенадцать, тринадцать будет! – чесал голову начальник штаба бригады поручик Филат, – Да они же нас просто расплющат под этим Торопцом вместе со всей Ярославовой и Давыдовой дружинами. Припрут к стенке и навалятся всей силой, а потом уже, когда всех положат в поле, то после этого свободно по всем землям и пойдут гулять, да подчистят каждую избу у холопа. Уж не Новгородским ведь пешцам в лаптях за их конскими хвостами гоняться. Тут крепко думать нужно!

– Вот и думай, ты же у нас штаб, голова-а!

– А я вот думаю, что нам лучше в Торопце за крепкими стенами закрыться и в осаде их силы подтачивать, – высказал свои мысли Климент, –      – Пару их штурмов, да ещё с хорошим уроном для них мы-то легко отобьём, а там уже своими вылазками литвинов сковывать будем, чтобы они всё время большую рать под стенами Торопца держали и не особо по нашим землям разгуливали. Ну, а как долгожданное ополчение с Посадником да Тысяцким подойдёт, так можно будет уже с двух сторон тогда, и ударить по осадному войску, а вот после этого уже своими конными дружинами по частям литвинов бить.

– Пока ты там сидеть да ждать новгородское ополчение за стенами будешь, шляхта за один зимний месяц весь Новгородский юг как липку обдерёт, – ворчал, нахмурившись, Варун, – Им верхами по льду рек ох как просторно будет передвигаться. Сами знаете, у нас же все городки да селища на речных руслах стоят. Только подходи по реке да вывози всё подчистую санным обозом. На нас же потом всю вину и свалят в Господней Совете, что вот ратные то костьми не легли-ии, удерживая супостата от разорения земли. Вы тут вот лучше прикиньте, сколько у них пешцев с основной ратью придут? – и посмотрел вопросительно на Филата.

– Ну, тысячи три-то точно драбов будет, – ответил ему начальник штаба.

– Ну, вот три, – продолжил Варун, – К ним пусть ещё три от лёгкой конницы в помощь дадут, да сотен пять шляхты на усиление. Как раз запереть нас, обложив в Торопце, хватит, а для остальных тогда-то самый простор и откроется, и «гуляй-не хочу»! Нельзя, братцы, их просто так отпускать! Нельзя, чтобы они себя хозяевами на нашей земле чувствовали! И опять все склонили голову над самодельной картой.

– Ладно, давайте пока подобьём все те свои силы, что у нас будут участвовать в походе,– предложил друзьям Сотник.