Иван Безуглов

Танины мысли были не такими радужными. Более того, она даже трепетала, пытаясь представить себе, как поведет себя Верлен на своей родине, и как ее Иван встретится с самодовольной, эффектной кинозвездой. Теперь Таня была уже совсем уверена, что Шахматова подсунула Ивану киносценарий лишь как предлог для сближения.

Но почему сценарий, как и встреча с актрисой, так смутили его душу? Почему, едва очнувшись на даче, он позвал по имени эту едва знакомую ему женщину? Но он обещал рассказать об этом - и Таня, засыпая, вновь чувствовала доверие к своему избраннику. А увлечение Верлена... оно льстило ей, как льстило бы любой женщине, и в то же время она дала себе слово, что сумеет устоять против чар пожилого, но такого обаятельного миллионера.

Безуглов и Таня отправились в аэропорт прямо из офиса. Весь состав провожал их до дверей, радуясь за президента и, что греха таить, чуть-чуть завидуя ему. Особенно усердствовал Лермонтов - тряс руку Ивану, даже обнимал его, уверяя в том, что за время его отсутствия они с Баратынским справятся с делами и обеспечат своевременную отгрузку всех проданных товаров.

- Только ради Бога, не жалейте денег на то, чтобы нанять консультанта по медвежьим шкурам, - беспокоился Иван, отдавая последние распоряжения. - Качество должно отвечать строжайшим мировым стандартам. Если будет нужда, распорядитесь о покупке за валюту дубильных наборов. То же самое и со стеклом. Евгений Абрамович, потрудись сам съездить на стекольный завод и проследить за упаковкой. Путь в Мексику неблизок, и если оно дойдет туда побитым - не видать нам кактусов, как своих ушей. После всех вчерашних испытаний было бы обидно сорвать такую выгодную сделку. Через неделю мы вернемся, и первая партия стекла уже должна быть отгружена.

Перед зданием аэропорта в Шереметьево их уже поджидали добравшиеся на "Волге" Тютчев и Света. Иван попрощался с телохранителями и с Жуковским, строго наказав им явиться в Шереметьево через неделю точно к прилету рейса из Амстердама. Он не исключал, что придется вернуться из Канады с несколькими миллионами в наличных деньгах. Узнав Безуглова по недавнему выступлению на телевидении, таможенник пропустил и его самого, и остальных, практически не проверяя.  Только портативный "Макинтош" Ивана вызвал его живой интерес - он даже попросил включить его и долго, зачарованно смотрел на улыбающееся изображение компьютера на снежно-белом экране.

У входа в самолет стояла возле столика со свежими журналами и газетами приветливая блондинка-стюардесса. Русские были нечастыми пассажирами на КЛМ - в огромном своем большинстве они летали только "Аэрофлотом" - единственной авиакомпанией, продававшей билеты за неконвертируемые рубли. И потому все стюардессы обращались с ними с удвоенной благожелательностью.

Федор и Света, не спрашивая Безуглова, уселись рядом друг с другом. Юная Света мгновенно прилипла к окну, в последний раз перед рейсом созерцая нехитрый русский пейзаж. Сразу за летным полем, обнесенным бетонным забором с колючей проволокой, начинался молодой березовый лесок, уже просыпавшийся в ответ на позднюю русскую весну. Почти весь снег уже стаял. Нагие тонкие ветки, издалека похожие на черное кружево, уже готовились выбросить первые клейкие листочки. По летному полю расхаживали техники в грубых тулупах, коротко стриженые пограничники с автоматами, неведомые строгие личности, вооруженные рациями, и смотревшие в основном куда-то вбок. Скрипучие автокары увлекали за собой мини-поезда с багажом прибывших в Россию путешественников.

Даже здесь, на стыке востока и запада, ощущалась душащая страну разруха - буфеты в аэропорту были пусты, эскалаторы не работали, у касс "Аэрофлота" стояла молчаливая черная очередь. Между тем на телеэкране перед глазами пассажиров красавица-голландка уже показывала, что делать в случае аварии.

"При потере давления в кабине, - говорила она, - не поддавайтесь панике..." Пассажиры, лениво поглядывая на экран, только улыбались. Все знали, что КЛМ - едва ли не самая надежная авиакомпания в мире. Таня пристегнула ремень безопасности и с любопытством взглянула на Ивана. Его лицо выражало не столько радость от предстоящего путешествия, сколько озабоченность. А ведь им предстояла еще двухчасовая прогулка по дивному Амстердаму, о котором до сих пор она только читала в книгах! Неужели Иван и впрямь так устал? Она вспомнила его жалобы в великолепном зале "Савоя", и сердце ее вновь захлестнула нежность к этому человеку, который знал все о бизнесе, для которого тысячи мудреных слов были яснее азбуки, но который так странно терялся при столкновении с жизнью за стенами своего кабинета.

Самолет взмыл в прозрачный апрельский воздух и взял курс на запад - тот самый волшебный запад, который семьдесят с лишним лет коммунистической диктатуры был отделен от рядовых русских граждан железным занавесом, воздвигнутым опасавшейся за свою власть большевистской мафией.