Иван III

«Того же году остави владыка Семион (Сергий. — Н. Б.) в Новегороде архиепискупью, — болен бе, занеже не хотяху новугородцы покоритися ему, что не по их он мысли ходить: не смеяше бо, понеже князь великый посла боярина своего с ним, и казначеа, и диака; они же отняша у него ум волшебьством, глаголаша: Иоанъ чюдотворец, что на бесе ездил, тот створи ему» (27, 351).

(Новгородский архиепископ Иоанн (умер 7 сентября 1186 года) — любимый герой новгородского фольклора. Рассказывали, что однажды ему удалось оседлать беса, который, приняв образ черного коня, отнес владыку в храм Воскресения Христова в Иерусалиме. При этом владыке состоялось знаменитое нашествие суздальцев на Новгород, которое было отражено благодаря чуду от иконы Божией Матери Знамение. С тех пор владыка стал почитаться как небесный защитник Новгорода от нападения со стороны «Низовской земли». Мощи святителя Иоанна были обретены в 1439 году при архиепископе Евфимии II (1434–1458). Понятно, что именно его новгородцы избрали в качестве «мстителя» спесивому москвичу.)

Московские летописцы по понятным причинам не углублялись в неприятную историю с отставкой архиепископа Сергия. «Новгородские же и псковские летописцы рассказывают, будто бы Сергий стал притеснять игуменов и священников, ввел новые пошлины, будто бы, заехав на дороге в Сковородский Михайловский монастырь, от гордости, потому что приехал из Москвы к гражданам плененным, не захотел вскрыть гроб похороненного тут новгородского владыки Моисея и будто бы с этих пор нашло на него изумление: иногда видали, как он сидел на Евфимьевской паперти в одной ряске без мантии, а иногда видали его в полдень сидящим в том же виде у святой Софии. По другому рассказу, новгородские владыки начали являться Сергию то во сне, то наяву с укором, как он смел принять святительское поставление при жизни своего предшественника, не уличенного в ереси, но изгнанного неправдою; когда же он презрел этими укорами, то невидимая сила поразила его и на некоторое время лишила употребления языка» (146, С. 33).

Разоряя новгородцев, князь Иван не желал разорить Новгород. В его голове уже зрели планы широкого наступления в Прибалтике, которое должно было расчистить пути для приморской и заморской торговли русских купцов. Точкой опоры в этих замыслах, отчасти предвосхищавших мечты Петра Великого, должен был стать все тот же Новгород. Прежде всего следовало укрепить его военный потенциал. Этим великий князь занялся уже летом 1484 года. «Того же лета повелением великого князя Ивана Васильевича начаша здати (созидать. — Н. Б.) в Великом Новегороде град камен детинец по старой основе, на Софеискои стороне» (38, 163). Прежние укрепления Новгорода, возведенные еще во времена Ивана Калиты и знаменитого новгородского владыки Василия Калики (1331–1352), давно обветшали и к тому же были, вероятно, сильно повреждены московской артиллерией во время осады города зимой 1477/78 и зимой 1479/80 года. Новые стены представляли собой грозную цитадель. О завершении этого строительства летопись сообщает под 7000 годом: «Тое же осени (осень 1491 года. —

Н. Б.) в Новегороде в Великом съвръшиша град камен детинец и мосты нарядиша» (31, 333). В 1502 году городские укрепления были дополнены деревянной стеной вокруг всего города.

В воскресенье 12 декабря 1484 года на новгородскую кафедру в Москве был поставлен новый владыка — архимандрит Чудова монастыря в московском Кремле Геннадий Гонзов. Это был опытный в дворцовых интригах, честолюбивый и властный иерарх. Подобно многим выдающимся деятелям того времени, он был жесток и не чужд корыстолюбия. Убежденный сторонник московского дела, новый владыка оказался и яростным защитником православия. С его приходом острая социально-политическая борьба в Новгороде приобрела и религиозный аспект: новый владыка начал непримиримую борьбу против еретиков, которые давно уже развернули здесь свою пропаганду. Геннадий занимал новгородскую кафедру до своей вынужденной отставки в июне 1504 года.

Следующий удар по Новгороду был нанесен в 6995 году (1 сентября 1486 — 31 августа 1487 года). «Того же лета князь великий перевел из Великаго Новагорода в Володимерь лучших гостей (купцов. — Н. Б.) новогородских пятдесят семей» (20, 219). Подробности этой акции не сообщаются.