Иван, крестьянский сын

У Майоровых действительно все было плохо. Начиналась эта печальная история очень давно, когда Ванины родители, вопреки всем обычаям своей деревни, не стали получать типичную деревенскую специальность – тракториста и доярки – прямо на месте, без отрыва от производства, а возомнили о себе нечто большее, к удивлению всех окружающих, и уехали в областной центр, поступать в вуз. Кто внушил им такую мысль – неизвестно. Было такое впечатление, что они вообще первые в истории села Агеево, кто решил претендовать на высшее образование. Остальным такое и в голову не приходило, хотя приезжие специалисты не скрывали того, что высшее образование – это не только полезно, но и очень интересно. Все равно агеевцы считали, что вузы и вообще городская жизнь – не для них, дома теплее, и уютнее, и спокойнее, и главное – сытнее, так зачем еще куда-то уезжать на несколько лет…

Кому это надо?

А им было надо, и они уехали, никого не спросив, не заботясь об общественном мнении. Уехали сразу после школы, как только получили в руки аттестаты. Даже на выпускном вечере они выглядели не так, как все остальные – кроме радости, их лица выражали еще и предвкушение осуществившихся желаний. Они смотрели друг на друга, как молодожены, и для них не существовало никого и ничего вокруг, кроме их совместных планов на будущее. А остальные могли думать что угодно – по мнению Алексея и Галины, они просто завидовали чужой целеустремленности и даже просто тому, что у кого-то есть цель.

А они, Алексей и Галина, уже тогда были словно единым целым.

Это тоже могло возбудить в окружающих зависть.

На следующий день они, все так же не замечая окружающих, собрались и уехали в областной центр. С собой они не взяли почти ничего, только документы и смену белья. Ведь они ехали открывать для себя новую жизнь, зачем же тащить с собой в новую жизнь лишний груз старого.

Они без сожаления говорили всему старому “Прощай”.

При этом они были настолько уверены в себе и друг в друге, что им и в голову не приходила мысль о том, что что-нибудь у них не получится. Как у них может что-то не получиться? Ведь они так молоды, так увлечены, так готовы к борьбе! Хотя они еще и не знали толком, что такое борьба и как можно и нужно бороться, чтобы достичь цели. Но они были уверены в том, что бороться им все-таки придется, и приятно было ощущать в себе эту бойцовскую готовность, несмотря на то, что с их стороны это была не подлинная внутренняя сила, а скорее юношеская бравада.

Они смотрели только вперед, и ничего, кроме будущего, для них уже не существовало.

Но город их, конечно же, не ждал. Они синхронно провалили вступительные экзамены, он – в политех, она – в педагогический институт. Но возвращаться домой они и не подумали, и не потому вовсе, что потерпели поражение и им стыдно было показать свой позор односельчанам. Напротив, никакого позора они не испытывали, а решили просто, что получили свой первый жизненный урок, что настало как раз время пресловутой борьбы, время доказывать свою состоятельность. И они пошли дальше вперед, по-прежнему синхронно: они поступили оба в один сельхозтехникум, поселились в одном общежитии. Они продолжали быть единым целым. Иного пути для них не было и не могло быть, а если бы и был, то они им не воспользовались бы – они решили творить сами свою судьбу, и никак иначе. Они с презрением юности относились ко всему, не имевшему касательства к этой их юности, к их борьбе, к их судьбе, хотя это была игрушечная борьба и не родившаяся судьба.

За учебой и заботами время пролетело незаметно, они быстро окончили техникум и как будто приостановили свой бег, озадаченные: а что же дальше?

Но тут же поняли: домой возвращаться еще рано, не хочется. Следовательно, надо либо устраиваться на работу, либо учиться дальше. Они, нимало не сомневаясь, поступили в сельскохозяйственный институт, теперь уже без всяких проблем. К этому времени они уже повзрослели, избавились от каких-то качеств, какие-то качества приобрели, что впрочем, неудивительно. Но, если смотреть на них объективно, то они остались такими же, как были – молодыми, увлеченными и готовыми к борьбе. Пусть игрушечной, но все равно борьбе!

Никакие проблемы, треволнения и неприятности еще не превратили их розовые очки в прозрачные. Майоровы продолжали жить в своем личном мире, сложившемся вокруг их пары, а остальной мир мог идти своим путем, он их не интересовал. Им хватало самих себя и друг друга.

К тому времени у них появился сынок, Ваня, но не нарушил их гармонии, он вписался в нее, как необходимый ее элемент. Правда, они по-прежнему видели лишь себя и друг друга, и это было главным.

Они вместе окончили институт, сынуля не нарушил их планов. Ведь они знали точно, что в каждой семье должны быть дети, хотя бы один ребенок, и они готовились к появлению ребенка, как к плановому мероприятию. Они не очень-то жаждали иметь детей, тем более так рано: еще во время учебы, но смирились с этой мыслью, с этой необходимостью в их общей, единой судьбе.