Иван-Царевич — Иван-Дурак, или Повесть о молодильных яблоках

Открытая, веселая поляна понравилась царевичу. Он кинул на траву свои нехитрые пожитки: переметную сумму, меч — подарок Митрофанушки, напоминание о его прошлой воинской славе; старый плащ, презентованный купцом за двухдневную службу. Упал на траву, перевернулся на спину, сунул в рот былинку. С наслаждением закрыл глаза, подставляя лицо горячему солнцу. Хорошо и безмятежно — лежать, раскинув руки, слушать птичьи трели, чувствовать тепло земли; как ползет по щеке, щекочет, какая-то мурашка; как солнце вылизывает темным загаром лицо. Ни о чем не думать. Ни про что не мечтать. Не получалось.

На ум приходили дороги, выпавшие братьям. Старший — женился из-под топора, средний — в тюрьме, за взятку сидит. Вот и не верь надписям на камнях. От сумы до тюрьмы один шаг.

Разомлев под солнцем, опьяненный запахом травы, царевич задремал. Из состояния блаженного полусна его вывели приближающиеся резкие крики:

— Держи его!

— Лови его!

— Ну, все, козел, от нас не уйдешь!

«Козла ловят», — лениво подумал Иван, открывая глаза, переворачиваясь на бок и закрываясь ладонью от солнца.

На поляну выскочил человек в длинной, до колен, синей рубашке. Он затравленно озирался назад.

— Стой, козел, от нас не уйдешь! — доносились крики.

Увидев царевича, человек кинулся к нему.

— Господин! Человек добрый! Спаси! Не допусти кровопролития!

«Козел объявился», — Иван поднялся. На границе поляны трещали кусты: преследователи ломились, не разбирая дороги. Беглец с ужасом оглянулся на треск, с мольбой посмотрел на Ивана.

— Ложись под березу, — принял решение Иван. — Не бойся, в обиду не дам.

Человек обессиленно упал ему под ноги, в страхе закрыл руками лицо. Царевич накинул на него свой плащ.

— Лежи и не двигайся, как будто спишь крепко.

— Или умер, — донесся из-под плаща робкий голос и нервный перестук зубов.

— Замри.

На поляне появились преследователи — пять мужиков, вооруженных дубьём.

— Козел один мимо тебя не пробегал? — взвешивая дубину в руке, к Ивану приближался рябой мужчина.

— Охотитесь? — Иван незаметно пнул трясущийся плащ. Преследователи ему не понравились — вид жуликоватый и разбойный, такие поймают — не пожалеют. — Козлов не видел.

— Парень это, в синей рубахе, — пояснил рябой, крутя дубиною, с ухмылкой разглядывая царевича. За его спиной стояло четверо, таких же, как и он, — ну как не чувствовать себя уверенным и сильным?

Иван вышел вперед, закрывая мелко трясущийся плащ.

— Парень? В синей рубахе? Странный такой?

— Ну?

— Видел. Он туда побежал, — Иван показал на левый край поляны. — Меня увидел и в ту сторону повернул.

— А там кто лежит?

— Хозяин мой спит, Иван-царевич. Будить себя не велел, он как недоспит, злой бывает.

— Царевич? — недоверчиво переспросил рябой, косясь на плащ.

— Царевич, а козел ваш туда побежал, кусты до сих пор шевелятся. — Иван показал рукой на кусты и мысленно взмолился: «Ну, матушка-царица, выручай сыночка, помоги ему силой и тайным знанием». Он потянулся к кустам своей невидимой, растущей рукой, пытаясь заставить их раскачаться.

Мужики посмотрели в указанную сторону, ища подтверждения словам. Кусты зашевелились и затрещали. «Получилось», — облегченно вздохнул Иван.

В кустах послышался грозный рев, и на поляну вывалился огромный бурый медведь. «Его я не вызывал», — растерялся царевич.

Увидев людей, косолапый зарычал громче, поднялся на задние лапы, устремился в их сторону.

— Медведь! — вскрикнули охотники на козла и бросились бежать в сторону реки.

Ваня поднял меч, толкнул замерший плащ:

— Вставай, к нам пожаловал новый гость.

Медведь упал на четыре лапы, грозно рыча, потряс головой, показывая немаленькие клыки, предназначенные не только для мёда и малины. Плащ отлетел в сторону, «не до конца спасенный» присоединился к Ивану.

— Медведь?

— Не видишь?

Косолапый приближался, не прекращая воинственно рычать и демонстрировать зубки. Человек в синей рубашке тоже зарычал, встал на четвереньки и… пошел на медведя.

Царевич оторопело смотрел на обоих. Бедный парень, от страха умом тронулся.

Человек и медведь остановились напротив друг друга, не переставая рычать и реветь. Странно, но попытки приблизиться медведь не делал. Он даже рычать стал тише. Устал или надоело? Медведь, сбитый с толку, попятился назад. Синяя рубашка безрассудно последовала за ним, продолжая реветь. Не выдержав психической атаки в лоб, хозяин леса развернулся, показывая куцый хвостик, бросился бежать.

Недавний «козел», проявив осторожность или благородство, не стал преследовать мишку. Он встал на ноги.

— Ловко у тебя получилось, — царевич, не скрывая интереса, рассматривал незнакомца. У него был странный облик: большая, круглая голова и широкое лицо, почти полностью заросшее, исключая вздернутый нос и зеленые глаза, светлым коротким волосом. Густые, жесткие волосы, растущие от переносицы, в беспорядке топорщились на голове. Длинные уши, поросшие светлым пушком, торчали по сторонам, напоминая рожки. «Похож на козла», — сделал вывод царевич. Незнакомец был высок, вернее, долговяз, но в его худой фигуре чувствовалась ловкость и сила.