Из могилы

— Ты ни разу не говорила о ней. — Он протянул руку к моей голове и зажал алую прядку между большим и указательным пальцем. Ещё одна поменяла цвет на прошлой неделе. — Потому что ты была ей.

Бабушка говорила, что мои волосы навсегда станут красными, как только я стану той безжалостной Императрицей, какой и должна быть.

— Такой женщине ты готов доверить мир после апокалипсиса?

— Я знаю, что ты снова станешь собой. Эви всегда будет брать верх. — Его рука скользнула на мою уже несуществующую талию. Он снова посмотрел на кроватку. — Я серьёзно считаю, что здесь всё идеально. Но в голове просто не укладывается, согласись? Детская кроватка. Для нашего сына.

— О, прекрасно тебя понимаю.

Когда я делала матрас из сладких трав и шерсти нескольких овечек Ларк, сама не могла поверить, что скоро на нём будет спать наш малыш.

— Сам факт кажется чем-то нереальным, немыслимым. Я чувствую его толчки своей рукой, чувствую нашу связь, но спустя две тысячи лет мне сложно поверить, что через каких-то пару месяцев он появится на свет.

И всё же я видела беспокойство в глазах Арика.

— Всё ещё боишься, что не сможешь к нему прикоснуться?

Я взяла одну из его прекрасных рук и прижалась губами к костяшкам. Такие смертоносные, мне они дарили лишь нежность и удовольствие.

— Другой вариант ещё хуже. А вдруг я смогу прикасаться к нему… потому что он такой же, как я? Я бы врагу не пожелал такой судьбы, тем более собственному сыну.

— Тогда ему придётся найти кого-то столь же прекрасного, как я, — ответила я с улыбкой, пытаясь отвлечь его от неприятных дум. — И он будет ценить её ещё сильней.

— Эви… — Арик взял меня за плечи и заглянул в глаза. — Ты станешь прекрасной матерью.

Мой голос понизился до шёпота:

— Не делай так.

— Как?

— Не говори этих памятных фраз.

Он свёл брови.

— Прости, не понимаю, что это значит.

— Ты пытаешься создать момент, который я буду вспоминать после того, как тебя не станет. Вот будет у меня когда-нибудь плохой день, но я вспомню эти твои слова о том, что из меня выйдет отличная мать, и мне станет лучше.

Его улыбка была полна нежности.

— Разве это плохой сценарий?

— Да. Я хочу, чтобы со мной был ты, а не воспоминания. — Чем больше я думаю о планах Арика и Джека, тем сильнее злюсь. Они так легко рискуют своими жизнями, не заботясь о моих чувствах. — Ты хочешь, чтобы я выжила в этой игре, но не хочешь, чтобы я в ней участвовала. После родов это изменится. Сол усилит меня, и я расправлюсь с Рихтером… Как и обещала, — сказала я, и символы на моей руке словно бы завибрировали силой.

Взгляд Арика скользнул по моей руке и вверх. В этот момент я поняла, что ещё одна прядь волос стала красной.

Глава 16

Охотник

День 701 П.В.

— Жми! — скомандовал я, стараясь перекричать шквал ветра, образовавшийся в долине.

Мы с Гейбом, Кентархом и Солом толкали бампер Зверя, пока Башня пытался проехать сквозь снежную бурю.

Сколько раз мы столкнулись с этим сегодня? Beaucoup. За десять часов мы преодолели милю — это наша средняя скорость за последние несколько недель пути.

Джоуль вдавил педаль газа, мы толкнули Зверя.

Я стиснул зубы. Мороз плохо сказывался на моей больной ноге. Колёса расплёскивали грязь, но грузовик с места не сдвинулся. Я постучал рукой в перчатке в заднее окно.

— Погоди минуту.

Джоуль распахнул дверь и выскочил наружу.

— Мы, чёрт побери, застряли!

Всё ещё пытаясь отдышаться, я с трудом пробормотал:

— Спасибо, что держишь в курсе, Башня.

Кентарх уже потратил сегодня много сил и не видел, куда нас телепортировать, за снежной пеленой. Поэтому я развернулся к Солу:

— Твой выход. Расплавь снег.

Его способности могут расчистить нам путь… Или устроить лавину. Вполне вероятно.

— Я выжат как лимон, Джек. — Сол выглядел измождённым. — Боюсь, я грохнусь в обморок, если попробую использовать лучи.

Он оглянулся вокруг, как будто тут можно было разглядеть что-то, кроме ветра со снегом.

Горький опыт показал, что когда у него заканчиваются силы, он теряет контроль над Бэгменами. Хорошая новость в том, что большинство из них замерзали насмерть. Плохая — те, что выжили, тянутся к нему, как мотыльки на огонь.

В одну из снежных бурь на прошлой неделе на нас напала дюжина покрытых снегом зомби. В пурге было сложно ориентироваться. Гейб не мог расправить крылья из-за сильного ветра. После одного особенного резкого порыва он своим когтем едва не перерезал горло Джоуля.

— Ну же, ты же сам всё время твердишь, что ты бог, — сказал я Солу. — А боги не лимоны.

Я говорил как последний мудак. В какой-то мере я им становлюсь.

А какой у меня выбор? Они всё спрашивают, зачем я так упорно хочу попасть в Лазарет. Неужели не видят пугающую альтернативу прямо у нас под носом?

— Постарайся, солнышко. Мы уже близко.

Мы ни на секунду не выключали радио в надежде поймать сигнал. Вчера мы получили повторяющееся сообщение из Лазарета: они предлагали медицинскую помощь в обмен на разные блага.

— Ладно, попробую.