Из первых уст

Невзирая, что дяде было за сорок- женат он не был. Наследующее утро я был уже в училище и стал неистово заниматься учебой и изобретательством. Дядя помогал мне дельными советами, когда я спрашивал, но сам с советами не лез. На заводах было сплош большевистская сволочь, так что заказ разместить было невозможно. Зато за наличку брались и красные, и черные, и зеленые. Работяги могли определить, что это оружие, но не больше. Все в голове можно держать, зная чертежи и всю концепцию механизма. Кое-какие детали заказывали в частных мастерских, там было дороже из-за ручного труда, но качественнее. Так прошел 1919 г. Двадцатый год начался бурлением масс. Я изобретал двух ствольную скоростную пушку при полной поддержке моего дяди. В 1920 г. нас объявили "буферной республикой" и я ускорил процесс изготовления. Того и гляди придут большевики. В начале 1921 г. пушка "в основном" была готова. 240 выстрелов в минуту на два ствола. Такая, как в "Зори здесь тихие" по самолетам стреляли, только еще не доведена до полного ума. Зимой мы вывезли ее на санях в лес и там испытали. Эффект был поразительный. От старого броневичка не осталось ничего, деревья летели, как щепки. Я представил, что будет с людьми и конями. Летом из лесов стали вылезать партизаны, грязные, голодные и без башенные. Кто-то ими должен был управлять. У нас такого лидера не было, и к осени нам прислали из России Военного министра тов. Блюхера. В это время я сдал экзамены и получил диплом "техник оружейник стрелкового оружия" и мог работать на любом военном заводе. Дядя был вызван к «военному министру». Вскоре вернулся и сказал, что нам здесь больше делать нечего, и он уезжает в Америку и приглашает меня с собой. Я ответил, что Америка слишком просто, я пойду своим путем. У дяди сбережений не было, и я ему немного подкинул – на первое время. Я проводил его на корабль – так мы и расстались. На следующий день я купил пару лошадей, одну навьючил оружием и вещами, другую более резвую я выбрал себе и двинулся в Манчжурию. Через два дня пути я был в Харбине. В то время – это центр всей русской восточной эмиграции и смесь всех разведок востока. Белоэмигрантская, большевистская, японская, китайская, корейская и т. д. Я нашел малюсенький домик со стойлом для коней и минимальными удобствами для себя. Затем нашел с легкостью учителя китайского языка, но русского, с оговоркой, что каждые полгода я буду сдавать экзамен китайскому учителю. Я был прилежный ученик и через год я знал все иероглифы, которыми можно было общаться почти на все темы, если не обсуждать китайскую философию. Я думаю это была примерно десятая часть всего Китайского языка. В то время, кто еще сопротивлялся открыто большевикам – был атаман Семенов. К нему я и подался, чтобы полностью испытать свое изделие и может даже запатентовать. Атаман принял меня не очень дружелюбно. Во-первых, для него я был сильно молод, а во-вторых он недолюбливал слишком белую кровь, так как сам был из простых, но выслушав меня, согласился испробовать мое оружие и заодно побеспокоить большевиков. К пушке у меня было 2000 патронов 20 мм в диаметре. Это на два коротких боя при такой скорострельности. Мы составили план. Казачки врываются на территорию России, громят, жгут погран отряд и движутся вглубь страны. Когда начинает наступление регулярная Красная Армия, оно дают деру, но бегут не очень быстро, что бы у красных не оставалось сомнения, что вот-вот они их догонят. Атаковала казаков лава человек в 500 конных. Казаки, как было и велено держались метрах в 150 от краснопузых. Когда казачки проскочили меня – я нажал на гашетки. Летели куски лошадей и людей. Большевики не сразу осознали свой промах и еще пытались атаковать, за что положили лишнюю сотню. Вылезли два дряхлых броневичка. Я разворотил их за минуту. Остатки красных бросились бежать, все бросая на своем пути. Последовал приказ Атамана: «казакам преследовать большевиков, в отряде арестовать всех командиров, комиссаров, их жен, медперсонал и обслугу». Что было и выполнено. По моим подсчетам я положил человек к 350. Казачки привели еще человек 300. Победа была хоть и локальной, но полной.