Из рассказов капитана Паба

– Яйцеголовые! – презрительно скривился Колер. – Никакого понятия об пределах исполнительской дисциплины, никакого полета мысли. Полная расхлябанность, будто песенку какую стонешь французскую, мало ли, что языка не знаешь, другие вон тоже не знают, но поют… правда, это коммандосы… Что должен исполнитель, когда не знает слов?.. правильно, мурлыкать один мотив. А если не может в силу форс-мажорных обстоятельств выполнить приказ в полном объеме?.. правильно, он исполняет ту его часть, что доступна к исполнению. И я ее исполню согласно букве приказа, пусть для этого и придется дополнительно потрудиться носильщиком тяжестей. Или ты думаешь, мне по кайфу таскать всяких болванов туда и обратно, пусть и связанных? Ты тяжелый, слышите, придурок? И здесь, в ночлежке, я бы исполнил эту часть приказа безболезненно для тебя и необременительно для себя. А вот на месте нашей встречи я не буду с тобой миндально вежличать. Вы, сэр, у меня сперва всласть наорешься от боли, гарантирую без зазрения этой самой – не к ночи будь помянута – совести, тьфу, тьфу, тьфу! Впрочем, одно тебе могу обещать Вам твердо, козлируемый, сэр. Я, как и полагается интеллигенту и аристократу, отдам вашему трупу честь, щелкнув над ним каблуками и кивнув подбородком.

– Кивают головой, а не подбородком, придурок, – хрипел Чарли, – подбородком только плюхи получают.

Кока Колер закатил глаза за лоб, горестно покачал головой.

– Нет, сэр, совсем Вы не сэр, сэр! И даже не кокни английский. Ты пошлый янки, пиндос ты вульгарный, некультурный, хилый и вонючий псакальщик, сэр! Оклахомское рыло и канадский грин!

Кока сгреб Чарли в охапку и, вздохнув, – приказы, и в самом деле, надо исполнять пунктуально, увы! – пустился в обратный путь.

5

Сэр Н.У.М.Гитик, уважаемый профессор Туфтианского Профессионально-технологического университета, пребывал в полной и совершенной растерянности. Ни одна живая душа в Столице не имела ни малейшего желания входить в его положение, знать не хотела, что наука умеет много Гитик, а только желала почему-то получить измазанные чернилами обеденные салфетки Чарли, тьфу. Пусть даже и мимоходом, но их у профессора просто требовали, да так еще нагло, знаете… Где, мол, у вас Чарлины салфетки… идиоты. А уж со стороны лиц, снабженных хоть микроскопическими полномочиями, отношение было как к какому-нибудь грязнопузому технологу, социальному медику или докеру – самым что ни на есть отребьям общества, короче. Вот и рассуждай после этого, типа того, что средний класс есть становой хребет Империи… и все такое. Недаром в только-что отшумевшей по всей Империи дискуссии "управленцы-техногненцы" первые говорили вторым, что мы-де соль мира, а вы его удобрения, и что-де с вас взять, кроме навоза? И того не хотят понять, что мы-то и есть управленцы. Управленцы и обучатели управленцев техпроцессами, а не навоз.

Нет-нет, к встретившему и удостоившему его беседой по прибытии в Столицу сурю полицейскому чиновнику профессор не имел никаких, как бы это правильно выразиться, нареканий и, тем более, претензий – боже упаси! На счастье потерпевших, это был человек насквозь положительный и даже не лишенный известной доли общечеловеческих ценностей в виде знаний выдающихся индивидуумов… каковое и есть культура, сколько бы некоторые дебилы не орали, что культура – это тусовки с попсой, террянский фарфор в жилой ячейке и отдых на Крайенге. Всяческие знания, книги и прочие вернисажи начальство, хоть бы даже от образования, полагет отходами жизнедеятельности грязнопузых технологов от телеэфира и прочих яйцеголовых. Им, чиновным снобам, даже быть ректорами технологических университетов западло и влом. Недаром они повсюду изо всех сил интригуют, чтобы для переименования своих ПТУ в лицеи или, на худой конец, в колледжи. Идиоты! Даже самые обыкновенные убийцы благородно именуются у них сегодня киллерами или коммандосами. Как будто от словоименования что-то изменится в сути. Нет, судари мои! Ему, Н.У.М. Гитику, надо памятник воздвигнуть только за то, что нет у него за спиной личного кладбища. Что его хрустальная мечта просто прошвырнуться с доступными прошмандовками по приморским бульварам Крайенги, а не маршировать по ним гусиным шагом закатав рукава и скаля зубы. И уж, тем более, не поливать от пуза бульварные окрестности пулями из этой… как ее… из базуки.

Что касается полицейского инспектора, ему фамилия Гитик, оказалась не только знакома, но и вполне достойна в его глазах, так сказать, всяческого уважения и вообще. Правда, он куда-то забрал этого несносного Чилдрхена, а потом будто бы провалился сквозь землю. Причем, вместе с сукиным сыном Чарлеем.