Из сборника "Рассказы о путешествиях"

Неудобства она создает только для писателей. По меньшей мере такое впечатление неизбежно возникало у меня всякий раз после прогулки по до отказа набитому книгами выставочному залу. Книги, повсюду книги, книги, куда ни кинешь взгляд, книги, куда ни ступи. Чтобы выбраться из этого лабиринта, одаренным молодым писателям требуется примерно два дня, писателем со стажем — от трех до четырех, а авторам, кому за 60, это вообще не по силам. Они срываются вниз при попытке вскарабкаться на книжные горы, не погибая только благодаря службе спасения, созданной специально для таких случаев.

Хотя фантазия относится к фундаментальным предпосылкам литературного творчества, вплоть до самой выставки она не поднимается ни у одного автора до осознания того, что, кроме его собственных, существует еще много других книг. Сначала это его озадачивает, потом удручает, и если он после многочасовой прогулки по этому супермаркету культуры все еще находится у стоек американских издательств, то принимает решение прекратить писать. От этого рокового шага его удерживает только чувство высокой нравственной ответственности перед окружающим миром. Поскольку он годами пребывает в убеждении, что ему вменено в обязанность выполнять особую миссию и своим творческим трудом нести святую службу перед человечеством, для которой подходят лишь немногие избранные. А на книжной выставке он вдруг узнает, что число таких избранников превышает, по меньшей мере, сотню тысяч.

Вы представляете себе пугающую своими размерами человеческую массу, заполняющую стадион во время финальной игры чемпионата мира по футболу? Вот столько же и писателей! И добавьте сюда еще всех издателей, наборщиков, корректоров, печатников и переплетчиков, которые помогают писателям существовать, так что в итоге вы получите приблизительно четверть человечества.

Книжная выставка также информирует писателей о том, что только в Германии на рынок ежемесячно поступает 140 новых книг, то есть больше, чем по четыре в день. Прекрасный выход, не правда ли? Но действительность еще прекраснее. В действительности эти 140 новых книг появляются не ежемесячно, а ежедневно. Повторяю: ежедневно 140 новых книг. Каждые 10 минут — одна новая немецкая книга. Каждые десять секунд — одна новая книга в мире. Пока писатель корпит над своим очередным манускриптом, в мире рождается трое новых писателей.

Что касается этих писателей, то я до сих пор был уверен, что Библия и "Тарзан, сын джунглей" поставили рекорд всех времен. Однако по информации этой книжной выставки следует, что самой распространенной в мире книгой является сборник логарифмов с хорошо систематизированными таблицами. Я собираюсь написать юмористическую книгу о логарифмах. Со временем это может получиться.

Впрочем, мой собственный опыт подтверждает загадочную плодовитость, с которой непрерывно растет число книг: после каждой уборки в моей библиотеке остается больше книг, чем было раньше. В этом году я провел уже три чистки, жертвой которой стали все желтые энциклопедии, ненужные романы и пухлые научно-популярные книги, после чего для оставшихся книг на полках не хватило места. Действительно, они плодятся, как кролики, эти книги. Если все их экземпляры, проданные на франкфуртской выставке, поставить друг на друга, книжная башня поднимется до самого Марса и вернется оттуда, как научная фантастика.

Проблема имеет и персональный аспект. Как и все мои эгоцентричные коллеги, я живу в постоянной надежде, что мои дети когда-нибудь будут гордиться своим отцом-писателем.

Но после первого же посещения франкфуртской книжной выставки я показался себе простым участником первомайского парада на Красной площади в Москве, чей маленький сын стоит на трибуне и восторженно кричит своим друзьям:

— А вон марширует мой папа! Вон тот, 47-й справа в 138-м ряду!

Нет, не пойду я больше на франкфуртскую книжную выставку. Не вижу никакого смысла в том, чтобы созерцать эту гору книг. Уж если ей самой захочется, пусть гора идет к Магомету. А Магомет останется дома.

Отверженные

Место действия: аэропорт Мюнхена. Время: утро. Я возвращаюсь после поездки по культурно пьющей Европе домой на неизраильском самолете.

— Это ваш багаж? — спрашивает служащий, не отрываясь от изучения моего израильского паспорта. — Вам кто-нибудь передавал с собой какой-нибудь пакет?

— Нет, никто. Вообще никто.

Всего за несколько дней до этого газеты сообщали об этаком необычно обставленном воздушном хулиганстве. Дело обстояло просто: некто зашел в кабину пилотов, встал у них за спиной и прокричал что-то вроде следующего:

— Добрый день. У меня в сумке две ручных гранаты. Пожалуйста, немедленно свяжитесь с президентом Соединенных Штатов. Я требую выпустить всех арестованных убийц, золотой запас из Форт-Нокса и порцию шиш-кебаба…