Из зарубежной пушкинианы

В этот вечер в доме Гёте, в гостиной, где стоял большой мраморный бюст богини Юноны, Зинаида Волконская заговорила о Пушкине. С. П. Шевырев вспоминал: «Оттилия Гёте не хороша, даже дурна, но очень умна и любезна; она вся дышит Байроном и сожалеет, что он не успел исполнить своего обещания — посетить Веймар. Гёте очень добрый дедушка: когда вошел в комнату внук его, он весь устремился на него. Видно, что и в бессмертии своем, как поэт, он слишком уверен: ему хочется жить и во внуках. Какие огненные глаза! Но они одни и живут в нем, а в прочем он только что бродит по земле… С большим участием слушал он, как княгиня говорила ему о том, как ценят его в России. Оттилия слыхала о Пушкине, но не могла сказать его имени, потому что имена русские жесткие даже и для немецкого уха». Об этой же встрече С. П. Шевырев вспоминал и позднее: «Разговор сначала шел очень медленно, тем более, что Гете говорил на французском языке, который затруднял его. Оттилия, вольнее им владевшая, оживляла беседу и, я помню, говорила о произведениях Пушкина и особенно о его „Кавказском пленнике“, который узнала она через перевод, сообщенный ей князем Элимом Мещерским».

Итак, Элим Мещерский подарил Оттилии Гёте издание немецкого перевода «Кавказского пленника». Но к 1829 году таких изданий было два. О каком же из двух изданий идет речь? Вот что по этому поводу пишет М. П. Алексеев: «Мы знаем теперь, что Оттилия получила от Мещерского, скорее всего, немецкий перевод „Кавказского пленника“, сделанный А. Вульфертом». И далее в примечании автор добавляет: «В руках Оттилии могла быть известная контрафакция — тот же перевод, но с воспроизведением подлинного русского текста, выпущенный Е. Ольдекопом — издателем петербургской немецкой газеты и цензором».

Итак, какое же из двух изданий Пушкина Гёте держал в руках? Еще одна загадка. Разгадать ее нетрудно. Войдем в дом Гёте со стороны площади Frauenplan, поднимемся на второй этаж, перешагнем еще две ступеньки… И вот — мы в просторной прихожей. Здесь в застекленных шкафах хранится коллекция минералов, которые Гёте собирал всю жизнь.

Налево — кабинет Гёте, прямо — вход в его библиотеку, огражденный металлической решеткой. Это — святая святых. А вот и доктор Эккерт, директор дома-музея, он нам поможет. Мы входим с ним в библиотеку. На незастекленных открытых стеллажах — около шести с половиною тысяч книг. «Русских» книг — восемь; их можно найти по каталогу библиотеки.

Вот книга Джона Бауринга «Российская антология» — Specimens of the Russian Poets (второе лондонское издание 1821 г.). И хотя книга частью не разрезана, известно, что Гёте знакомился с ней и отозвался о ней: «Г. Бауринг в 1821 г. одарил нас русской антологией, откуда нам ближе стали известны некоторые далекие восточные таланты, от которых нас отделяет их менее распространенный язык». Антология Бауринга содержит переводы на английский язык стихов Державина, Батюшкова, Ломоносова, Жуковского, Карамзина, Дмитриева, Крылова. Стихов Пушкина в ней нет. На форзаце книги дарственная надпись автора. Письмо Пушкина А. А. Бестужеву, написанное в конце января 1825 года, говорит о том, что Пушкин знал об антологии Джона Бауринга и, возможно, читал критический отзыв о ней Бестужева. Бестужев, критикуя Бауринга, утверждал самобытность русской литературы, ее независимость от английских и немецких влияний.

Вот книга Федора Глинки «Письма русского офицера», изданная в 1814 году в Москве. Ее автор не только был героем Отечественной войны, декабристом, другом Пушкина по литературному обществу «Зеленая лампа», но и ходатайствовал о смягчении наказания поэту в 1820 году перед его ссылкой. В письме к Пушкину из Твери 28 ноября 1831 года Федор Николаевич писал: «Если б я и забыл Вас, то мне напомнила бы о Вас жена моя, которая еще недавно поставила портрет Ваш подле Шиллера и Гёте». Книга целиком разрезана, и, кто знает, может быть, по книге Федора Глинки Гёте знакомился с историей Отечественной войны русского народа.

Вот два экземпляра книги графа Дмитрия Ивановича Хвостова «Стихи ея Императорскому Высочеству Государыне Великой Княгине Марии Павловне наследной Герцогине Веймарской на случай ее прибытия в Санкт-Петербург», изданной в немецком переводе в 1822 году в Петербурге. Возможно, что эти книги были подарены Гёте самой великой княгиней, с которой он был дружен, или кем-то из ее окружения. А вот немецкий перевод книги того же автора «Послание к Н. Н. о наводнении Петрополя, бывшем в 1824 году 7 ноября», изданный в Петербурге в 1825 году. В сатирической «Оде его сият. гр. Дм. Ив. Хвостову» Пушкин сравнил Хвостова с Байроном («Он — лорд, граф — ты! Поэты оба!»). Оказывается, стихи Хвостова мог читать если не Байрон, то Гёте. Так и хочется заглянуть в книгу и посмотреть, как переведены на немецкий нелепые архаические строки этого послания, например:

Как тогда свирепствовал Борей,

И сколько в этот день погибло лошадей?

По разным стогнам валялось много крав,

Кои лежали там, ноги кверху вздрав.