Изабелла и Молли

„Милый Джемсъ!

Я уже нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ хотѣлъ отвѣтить на твое письмо, но весной я какъ-то не въ состояніи былъ рѣшиться на серьезный трудъ. Вѣсть о томъ, что ты живъ и вращаешься въ такомъ хорошемъ обществѣ меня очень обрадовала. Хотя я въ своей жизни еще не былъ знакомъ ни съ однимъ президентомъ, но я всегда представляю себѣ ихъ немного полными старыми джентльмэнами въ широкополой шляпѣ и красномъ шарфѣ. Если твой президентъ не имѣетъ такого вида, то пожалуйста лучше не разсказывай мнѣ объ этомъ, мнѣ очень не хочется лишиться своихъ иллюзій.

Мнѣ, собственно говоря, хотѣлось бы, чтобы ты вернулся въ Лондонъ; вѣдь ты былъ единственнымъ изъ всѣхъ моихъ друзей, насчетъ котораго я былъ вполнѣ увѣренъ, что могу побить его въ билліардъ, и ты не имѣешь никакого права хоронить подобный талантъ въ дебряхъ Ливадіи.

Если ты скоро вернешься, то могъ бы оказать мнѣ крупную услугу. Я собираюсь открыть на Пикадилли гаражъ на совершенно новыхъ началахъ, и мнѣ нуженъ человѣкъ, который могъ бы взять на себя руководство этимъ дѣломъ. Въ основѣ всего дѣла лежитъ мысль, что кліенты могутъ оставлять тамъ свои машины: и, когда они придутъ за ними, то найдутъ свой бензинъ и инструменты совершенно нетронутыми. Я увѣренъ въ томъ, что именно благодаря новизнѣ этого принципа мы будемъ имѣть колоссальный успѣхъ. Мы назвали бы гаражъ — „восьмая заповѣдь“. Говорю совершенно серьезно, Джимми, возвращайся какъ можно скорѣе, раньше, чѣмъ ливадійцы сумѣютъ испортить твою врожденную честность.

Такъ какъ мы уже заговорили о Ливадіи… мнѣ очень хочется, чтобы ты передъ отъѣздомъ кое-что сдѣлалъ для меня. У меня есть одна красивая молодая пріятельница, которая питаетъ болѣзненное влеченіе къ вашей внутренней политикѣ и которой хотѣлось бы знать, что въ данное время у васъ происходитъ. Я сказалъ, что ты въ случаѣ, если на самомъ дѣлѣ надвигается какое-нибудь многообѣщающее свинство, навѣрное будешь знать все. Слѣдовательно, будь настолько любезенъ не обманывать добраго мнѣнія о себѣ, которое мнѣ съ большимъ трудомъ удалось привить ей. Садись сейчасъ же за столъ и напиши мнѣ письмо, полное милой болтовни, и разскажи мнѣ, кто долженъ въ ближайшее время быть убитымъ и когда дѣло должно начаться. А потомъ запакуй свои чемоданы, отряхни прахъ Портриги отъ своихъ ботинокъ, въ случаѣ, если ты еще носишь таковые, и возвращайся домой къ своему другу и компаньону

Тони.“

— Очень мило! — одобрительно сказала Молли. — Я и не представляла себѣ что ты такъ хорошо можешь писать письма.

— Я тоже нѣтъ, — сказалъ Тони. — Я самъ всегда поражаюсь моимъ собственнымъ талантамъ.