Изба и хоромы

Грусть Саши раздирала сердце няни: благоговейно сохраняя в памяти просьбу отца быть нам второй матерью и любить нас, его детей, как своих собственных, она ломала голову, как и чем помочь сестре. Хотя на образование она смотрела так же, как и помещицы того времени, что если «девушка не приспособлена к царской службе», то ей незачем и учиться, но при этом няне приходила в голову мысль, что если этого желал покойник, то так и должно быть...

Ничего не понимая в деле образования, не зная даже, в каких заведениях обучают дворянок... в один из воскресных дней она под каким-то предлогом отправилась к Наталье Александровне Воиновой, так как она и моя матушка считались в нашей местности самыми образованными дамами... Она поняла, что плата в существующие пансионы настолько велика, что не по карману матушке, а попасть на казенный счет в институт трудно, да и Саша, пожалуй, уже вышла из лет. Вот она и надумала написать прошение царю-батюшке... Каково же было ее удивление, когда священник стал доказывать, что такое прошение не будет иметь никакого значения... При этом он выразил крайнее удивление, что матушка не попросит своих братьев о том, чтобы они как-нибудь похлопотали устроить Сашу в какое-нибудь учебное заведение» (16, с. 132, 140, 142). Чтобы не утомлять читателя пространным цитированием, объясним, что от братьев-генералов были получены деньги, на которые талантливая дворяночка смогла поехать учиться в частный пансион в Смоленске.

Такие-то препятствия приходилось преодолевать в провинции тем, кто хотел учиться.