Избранное

И снова все светло и бренно —Вода, и небо, и песок,И хрупкая морская пена,И отплывающий челнок.Уж не волнуют опасенья.Отпущен конь, опущен меч.И на любовь и на спасеньеЯ не решусь себя обречь.Высокой волей обуянный,Пройду таинственной межойИ постучусь, пришелец странный,К себе домой, как в дом чужой.

«О бедная моя!..»

О бедная моя!Ты умерла. А яИграю под сурдинуНа скрипке бытия.И так же непреложноВедет меня стезяТуда, где жить не можноИ умереть нельзя.

«Я смерть свою забуду…»

Я смерть свою забудуВсего лишь оттого,Что состояться чудуНе стоит ничего.Вот что-то в этом роде:Муаровый скворец,Поющий на природеГармонию сердец.О малое созданье!Зато он превзошелВеличье подражаньяИ слабость новых школ.Пускай поет похожеНа каждого скворца,Ведь все созданье божьеПохоже на творца.

«Надо идти все дальше…»

Надо идти все дальше,Дальше по той дороге,Что для нас начертали

Гении и пророки.Надо стоять все тверже,Надо любить все крепче,Надо хранить все строжеЗолото русской речи.Надо смотреть все зорче,Надо внимать все чутче,Надо блюсти осторожнейСлабые наши души.

Мороз

Лихие, жесткие морозы,Весь воздух звонок, словно лед.Читатель ждет уж рифмы «розы»,Но, кажется, напрасно ждет.Напрасно ждать и дожидаться,Притерпливаться, ожидатьТого, что звуки повторятсяИ отзовутся в нас опять.Повторов нет! НеповторимыНи мы, ни ты, ни я, ни он.Неповторимы эти зимы

И этот легкий ковкий звон,И нимб зари округ березы,Как вкруг апостольской главы…Читатель ждет уж рифмы «розы»?Ну что ж, лови ее, лови!..

Завсегдатай

Из всех печей, из всех каминовВосходит лес курчавых дымов.А я шагаю, плащ накинувИ шляпу до бровей надвинув.Спешу в спасительный подвальчик,Где быстро и неторопливоРыжеволосый подавальщикПриносит пару кружек пива.Вторая кружка для студента,Косого дьявола из Тарту,Который дважды выпил где-тоИ починает третью кварту.Он в сером свитре грубой вязки,По виду — хват и забияка,Он пьет и как-то залихватски

Разламывает шейку рака.Он здешний завсегдатай. Дятел,Долбящий ресторанный столик.Он Мефистофель и приятельБуфетчицы и судомоек.Поклонник Фолкнера и йоги,Буддизма и Антониони,Он успокоится в итоге.На ординарном эталоне.Он не опасен. Пусть он шпаритДвусмысленные парадоксыИ пусть себе воображает,Что он силен в стихах и в боксе.Мне нравится его веселость,Как он беспечен и нахален,И даже то, как тычет в соусОгрызок сигареты «Таллин».А в круглом блюде груда раков,Пузырчатый янтарь бокала,И туч и дымов странный ракурсВ крутом окне полуподвала.

Сандрильона