Избранное

В вопросе Ху Мали «а вы почему не верите в Господа?» слышны были нотки негодования и горечи. Когда она пришла в школу, то увидела, что ее одноклассницы совсем не такие уж плохие. Напротив, она сама была хуже других: на экзаменах была одной из последних, силой воли тоже не выделялась, да и товарищам помогала меньше других. А разве помогать ближним не божья заповедь? Она пришла к мнению, что большинство ее одноклассниц могли бы быть более достойными христианками, чем она сама. Вот если б Чжэн Бо, Юань Синьчжи или Ян Сэюнь с такой же страстью распространяли благую весть Христа, если б весь класс объединяла вера!.. Но, увы, в классе она одна была верующей, а все остальные оказались во власти дьявольских козней, стали врагами святой церкви!

— Но неужели из-за того, что мы неверующие, ты сторонишься нас, не хочешь разговаривать с нами, не веришь нам? — возразила Чжэн Бо. — Разве может человек так жить?

Казалось, что Ху Мали сейчас протянет руку и скажет Чжэн Бо, что она давно хотела быть вместе с другими. Но тут она вспомнила, как «матушки» в приюте твердили ей: «Коммунисты — дьявольское семя! Речи дьявола коварны!» Слова Чжэн Бо — это дьявольские козни! Но почему же всеми в классе уважаемая и любимая, честная и добрая Чжэн Бо — прислужница дьявола? Ху Мали беззвучно заплакала.

7

После первой экзаменационной сессии жизнь для Ли Чунь стала сплошным праздником. Каждое утро она вставала на полчаса раньше всех, уходила на физкультурную площадку и там упражнялась в пении, а потом целый день была в отличном настроении. На уроках она густо исписывала свои тетрадки, и в них рядом с записями, сделанными обыкновенной ручкой, виднелись пометки красным и синим карандашами. После уроков она отправлялась в библиотеку, захватив портфель, доверху набитый книжками, тетрадками и письменными принадлежностями, садилась поближе к окну и выкладывала на стол все, что приносила в портфеле. Потом она начинала заниматься. Помимо ученических тетрадок, она любила приносить с собой еще много разных вещей, без которых трудно преуспеть в «умственной тренировке». Как и прежде, она часто угощала одноклассниц печеньем и конфетками, а в придачу рассказывала интересные истории.

Во время празднования годовщины Октябрьской революции в России школьницы посмотрели много советских фильмов, и через пару дней Ли Чунь с несколькими ученицами затеяли «разбор» советских танцев. Одна ученица из семьи эмигрантов, уехавших в страны Южных морей, говорила, что в советских танцах большая нагрузка приходится на ноги, а в южных танцах главное внимание уделяется рукам. Какая-то любознательная девушка спросила, не связано ли это с климатом. В России холодно, и там пляшут так, словно хотят согреться, а вот как в Южных морях?

Ли Чунь стала ей возражать:

— Нельзя так воспринимать советские танцы, неужто их танцуют только для того, чтобы согреться? Особенность русских и украинских танцев в том, что они полны энтузиазма, их танцуют так, словно танцора переполняет какая-то неукротимая энергия…

— Неверно, неверно, — замахала руками У Чанфу. — А, к примеру, почему Уланова в балете так танцует?

— Танцы разные бывают, — ответила Ли Чунь. — Балет и пляски красноармейцев, танцы мужчин и женщин отличаются друг от друга…

— Послушайте, — перебила ее У Чанфу, — а вы знаете, какой мой любимый танец? А тот, который исполняют «две птички» в фильме «Счастливая жизнь». Непонятно? Я говорю о тех толстых тетушках. Они такие толстые, грузные, неуклюжие. Они смешно так пляшут и одновременно поют песенку.

Ли Чунь, улыбаясь, объявила:

— Пожалуйста, тише, товарищи! Я приглашаю нашу замечательную артистку, выдающегося мастера балета, очаровательную У Чанфу исполнить для нас танец маленьких лебедей, хорошо?

— Хорошо!

У Чанфу понимала, что над ней просто хотят посмеяться, и стала отказываться, но делала это не очень решительно и в конце концов уступила. Стянув со стола скатерть, она обмоталась ею, словно это была юбка. Ли Чунь поставила У Чанфу перед ученицами, сосчитала «раз, два, три», и У Чанфу пустилась в пляс. Ли Чунь взялась дирижировать, а остальные стали в такт хлопать в ладоши. Поначалу Чанфу немного смутилась, но мало-помалу вошла во вкус и вскоре уж вовсе кривлялась и выкидывала смешные коленца. В классе не стихал громкий хохот. Ли Чунь закричала:

— Кому делать нечего — подходи скорей, погляди на танец жирной свиньи, билетов не даем, денег не берем!

С улицы в окна класса заглядывали какие-то школьницы и спрашивали друг друга, что там за веселье такое.

В этот момент в класс вошел учитель Юань, решивший узнать, из-за чего в школе такой шум.

— Что тут у вас? — простодушно спросил учитель Юань.

Школьницы остолбенели, в классе воцарилась мертвая тишина. У Чанфу опустила голову и густо покраснела.

— Мы играли, — уверенно ответила Ли Чунь.

— А что вы тут кричали?

— Звали всех посмотреть.

— А почему вы кричали «танцует жирная свинья»? К чему это?