Избранное в двух томах. Том 2

разного рода дискуссиям, обсуждениям, научным и техническим спорам. Почему-то в их ходе всякие гипотезы, предположения, опасения могут быть высказаны по

принципу: «А вдруг. .», «Но ведь не исключено, что.. », «А что, если. .» —

опровергать же каждое такое, пусть полностью высосанное из пальца

высказывание положено аргументированно, доказательно, с привлечением

экспериментальных данных или расчетов. . Нет, я не противник интуитивных

гипотез, включая самые экстравагантные. Пусть существуют. Но тогда, наверное, имеет не меньшее право на существование и принцип, провозглашенный

симпатичной хозяйкой последних страниц журнала «Юность» Галкой Галкиной:

«Каков вопрос — таков ответ»..

И тем не менее просто так взять да отмахнуться от высказываний профессора

Трёбста в преддверии первого полета человека в космос было трудно. Очень уж

жизненно важен был сам предмет обсуждения. Нужно было эти высказывания

продумать и оценить хотя бы умозрительно.

199 Правда, надо сказать, что среди советских ученых и инженеров — участников

создания и пуска «Востока» — подобные крайние точки зрения хождения не

имели. Насчет «самоуничтожения» речь не шла. . Но при распределении функций

между космонавтом и автоматическими устройствами космического корабля кое-кто из наших исследователей был явно склонен с большим доверием взирать на

последние.

В какой-то степени подобные взгляды были объяснимы: на них наталкивала

сама история развития ракетной техники, которая, в отличие от техники

авиационной, записала в свой актив первые решительные успехи благодаря

созданию полностью автоматических, беспилотных летательных аппаратов.

И подобно тому как на борт самолета автоматические устройства стали

приходить лишь на определенном этапе развития авиационной техники, так и

сейчас — на определенном этапе развития техники космической — предстоял

приход человека на борт заатмосферного летательного аппарата. Самолетчики, привыкшие к ручному управлению, поглядывали на первые автопилоты не без

некоторого недоверия. Ракетчики примерно с такой же опаской взирали даже на

те, в общем, скромные возможности, которыми располагал космонавт для

воздействия на ход полета космического корабля «Восток».

Конкретно эта позиция нашла вещественное отражение в том, что переход в

случае необходимости от автоматического управления кораблем «Восток» к

управлению ручному был намеренно обставлен дополнительными сложностями.

Обнаружив отказ автоматики, космонавт должен был преодолеть специальный

«логический замок» — набрать на шестикнопочном пульте определенное

трехзначное число (то есть нажать в заданной последовательности три

оцифрованные кнопки из имеющихся шести) — и лишь после этого мог

включить ручное управление. Нечто похожее ставят теперь в подъездах

городских домов. Гагарин, его дублер Титов и вся первая шестерка будущих

космонавтов надежно освоили эту операцию на специальном стенде-тренажере. В

этом я был уверен полностью, благо занимался с ними на тренажере сам.

Но за какую-нибудь неделю до полета «Востока», уже на космодроме, ситуация неожиданно осложнилась. Выяснилось, что, во избежание напрасного, не вызван-200

ного необходимостью включения космонавтом ручного управления, пресловутое

трехзначное число предполагалось в случае надобности. . сообщить космонавту

по радио. Все-таки витала незримая тень профессора Трёбста над кое-кем из

нас!.И загорелся жаркий бой!

Все, кто имел отношение к методической стороне предстоящей работы, активно восстали против такого варианта.

— Давайте сравним, — говорили мы, — что более вероятно: потеря

человеком способности к разумным поступкам или элементарный отказ

радиосвязи, какое-нибудь там непрохождение волн, например? Вспомните хотя

бы летчика-истребителя. Тоже один, никого рядом нет, а, скажем, в ночном

полете он и не видит ничего, кроме своей кабины. И ничего, справляется. .

Королев эти соображения воспринял, без преувеличения, мгновенно. Он

вообще был очень скор на то, чтобы понять точку зрения оппонента (хотя порой

железно непробиваем на то, чтобы с этой точкой зрения согласиться), а тут, как

выразились бы дипломаты, достижению взаимопонимания дополнительно

способствовало авиационное прошлое Сергея Павловича.

Немудрено, что идея о передаче в случае необходимости «магического

числа» космонавту на борт по радио была им забракована немедленно.

— Дадим ему это чертово число с собой в запечатанном конверте, — сказал

Главный.

Откровенно говоря, такое решение тоже не показалось нам стопроцентно

удачным. Мало ли что там может случиться, в невесомости, — еще уплывет этот

конверт в какой-нибудь закоулок кабины, ищи его потом! Но предпринятые нами

попытки продолжить обсуждение вопроса Королев категорически пресек: