Избранное в двух томах. Том 2

счету — это идут именно они, те самые звездные часы!

192 Ход этих часов ощущают, наверное, даже самые прозаически мыслящие

личности из числа присутствующих на космодроме. Правда, в атмосфере витают

не одни лишь флюиды приближающихся высоких событий. Присутствуют порой

и иные запахи, включая легкий, еле ощутимый аромат большого пирога,

который, судя по всему, скоро будут делить. Было и это, жизнь есть жизнь.

Причем было иногда в сочетаниях самых неожиданных: возвышенных и не очень

возвышенных. Удивительно, до чего разные, казалось бы, взаимно исключающие

друг друга тенденции могут существовать одновременно в душах людей. Да что

там людей! Иногда даже в душе одного и того же человека!.

И все-таки, можно это утверждать с полной определенностью, доминировало

настроение не возвышенное и тем более не «пирого-разделительное», а деловое.

То самое, которого требовала работа.

Единственное, что было проведено с некоторой торжественностью, — это

заседание комиссии, на котором по всей форме утверждался экипаж первого

«Востока»: основной космонавт — Гагарин, космонавт-дублер — Титов. Тут

были и речи, и аплодисменты, и киносъемка. Выступил — очень просто и

сердечно — Королев. Несколько слов сказал Москаленко.

Во время ответной речи Гагарина неожиданно — перерыв. Погасли юпитеры, перестали стрекотать камеры кинооператоров. В чем дело? Оказывается, кончилась пленка, надо перезаряжать киноаппараты. Королев, как мне

показалось, был этим происшествием несколько шокирован (что, вообще говоря, случалось с ним чрезвычайно редко), но постарался сделать вид, что ничего

особенного не произошло: сейчас камеры перезарядят, и двинемся дальше. Так

оно и было. Операторы крикнули: «Готово!» — осветители включили юпитеры, Гагарин начал речь заново, так что, в общем, торжественность обстановки (по

поводу которой, видимо, и беспокоился Королев) не пострадала. . Хотя большая

часть присутствующих знала, что предварительное назначение экипажа корабля

уже состоялось. Это несколько снижало уровень восприятия происходящего. Но

все равно выглядело упомянутое заседание вполне красиво.. И впечатление, например, на меня произвело не намного меньшее, чем обычные заседания

Госкомиссии, во время которых на присутствовавших очевидным образом

действовало само сочетание по-де-

193

ловому прозаической формы и уникальности предмета обсуждения.

Во всяком случае, после окончания торжественного заседания я — по

примеру сидевшего неподалеку В. В. Парина — похитил карандаш (перед

каждым участником лежали карандаш и бумага) в качестве сувенира, которые

тогда как раз начинали входить в моду. Правда, никакой пользы из этого деяния

извлечь в дальнейшем я не смог (вот она, судьба всех и всяческих хищений!), так

как сунул означенный карандаш в карман, где он затерялся среди других себе

подобных, так что установить, какой из них «исторический», а какие

обыкновенные, стало абсолютно невозможно. В последующих пусках ритуал

торжественного назначения космонавтов воспринимался иначе. И, видимо, не

стоит по этому поводу особенно огорчаться: я уже говорил, что всякое

повторение, по естественному ходу вещей, смотрится не так, как первое событие

подобного рода. И, наверное, действительно ни к чему без конца механически

повторять ритуал, вполне уместный и даже впечатляющий впервые, но

выглядящий несколько искусственно в десятый или двадцатый раз, когда порой

вызывает эффект обратный запланированному.

Тут уж ничего не поделаешь: первое есть первое, десятое — десятое, сотое —

сотое! Отличным примером тому служит, скажем, зимовка четверки папанинцев

на дрейфующей льдине «Северный полюс-1». Начиная от высадки до

возвращения без малого через год на Большую землю участники этой зимовки

были в центра внимания каждого из нас и воспринимались (причем, вне всякого

сомнения, воспринимались вполне заслуженно) как настоящие герои! А сейчас на

дрейфующие полярные станции запросто летают концертные артистические

бригады, да и кто, кстати, из читателей этих строк помнит, каков номер станции

СП, дрейфующей во льдах Арктики сегодня?

И никакими искусственными средствами этого естественного сдвига

общественного восприятия самых, казалось бы, незаурядных, но систематически

повторяющихся явлений не остановить. Не стоит и пытаться..

Итак, работа по подготовке ракеты-носителя и космического корабля шла своим

ходом. Настал наконец день, когда корабль был практически готов.

194 И тут у нас — отвечавших за методическую сторону дела — возникла

естественная мысль: не годится, чтобы космонавт сел в свой корабль — не в

тренажер, пусть полностью воспроизводящий весь интерьер, а в подлинный, настоящий корабль, тот самый, в котором ему предстоит лететь в космос, — не