Избранные произведения в одном томе

— Тихо! — оборвала Морозова Маша, первая бросаясь следом.

Кошка вела людей споро, но без лишней спешки. Выбирала места, где не требовалось пробиваться сквозь непролазный ельник. Под ногами захлюпало.

— Не сворачивать! Не отставать! Ни шага в сторону! — на бегу скомандовал Игорь.

— Почему, товарищ маг? — вновь не удержался лейтенант Морозов. — Места хоженые. Я и по темноте выйду. Чего тут не так?

— Кошь нас не просто так ведёт, — не поворачиваясь, объяснил Игорь. — Или до хозяйки, или опасные места обводит.

— А не к потерянным? Не к людям?

Ответила Маша, не останавливаясь, пальцы её всё время сплетались и расплетались.

— Не к ним. К хозяйке. Не бывало такого, чтобы лесная нечисть напрямую бы в поисках помогала. Против их природы такое. Хорошо, если вредить не станут.

— А откуда ж знаете, товарищ маг, что сейчас за этой тва… то есть кошкой следовать надо, а не бежать отсюда сломя голову?

— Знаю. — Маша последний раз скрутила пальцы невообразимым узлом и выдохнула, распуская. Потрясла ноющими кистями. — На то мы и маги-теоретики…

— Вот именно, — поддержал Игорь. — Я ж сказал — зла нам не хотят. Такая вот нелюдь намерения прятать не умеет. И маг, при соответствующих усилиях, вполне может установить с доста… Маш, что это?

Кошка замерла в пяти шагах от них, зашипела, выгибая спину, после чего резко взяла влево, обходя далёким кругом край мшистой болотины. Оттуда, справа, из-за непроницаемых во мраке зарослей, елового мелколесья, волнами катился холод. Неощутимый для остальных в отряде, но явственный для магов. Что-то захрустело, зачавкало, забулькало — и вмиг стихло, словно поняв, что обнаружено.

— Пятнадцать по Риману, — Машка застыла в классической позе, готовая бросить защитное заклятие — «левая ступня по оси движения, правая под углом тридцать семь — сорок градусов к оси, левая рука поднята до внятного ощущения контакта с исполнимой возможностью, плечи развёрнуты, голова…»

Существовали длиннейшие теоретические обоснования именно такой позиции, и на экзамене Маша даже сумела бы повторить основные выкладки; другое дело, что так и не объяснили, почему максимум достигается именно в этом положении…

— Девятнадцать с половиной по Чикитскому, — Игорь смотрел во тьму сквозь странным образом сложенные пальцы.

— Ничего из болотного раздела…

— И из лесного тоже…

— …подобных величин давать не может. Неизвестный науке вид, не иначе, Игорёха!

Кошка яростно зашипела, возвращаясь и на сей раз подходя к Маше почти вплотную. Шерсть встала дыбом, хвост трубой, спина выгнута.

— Сердится. Нельзя останавливаться, — тотчас же сорвался с места Игорь. — Запомните место, товарищ лейтенант! Потом сюда обязательно вернёмся.

— Ч-что там такое? — Лейтенанту было страшно, и, как все смелые, через многое прошедшие люди, он терпеть не мог признаваться себе в этом.

— Не знаю! Ни в какую категорию не укладывается. Слишком силён. Но…

— Словно придавлен чем-то, — на ходу бросила Машка. — И соваться туда сейчас нельзя.

— Обойдём, как кошь показывает, — закончил Игорь.

Лейтенант поколебался, однако кивнул.

— Ничего себе, — Игорь на ходу ожесточённо чёркал что-то в книжечке, несмотря на темноту. — Нипочём здесь такого быть не могло, пятнадцать по Риману и почти двадцать по Чикитскому, оно бы тут всё болото разнесло!

— Однако вот не разнесло. — Маша не отрывала взгляда от торопящейся вперёд кошки. — Говорю ж тебе, придавило мазурика чем-то. Держит крепко.

— Лесные небось сами его боятся. Эвон как шипит да спину гнёт!

— Может, спонтанная инкапсуляция с последующим высвобождением? Что здесь могло такое закуклиться?

— Вернёмся, я тетрадки полистаю, посмотрю. Только нам всё равно пропавших прежде всего найти надо. Вдруг помогут-таки лешаки? Ведь ведёт же нас куда-то, явно — к хозяйке!

— Хозяйка, может, чего и посоветует. Слышал я уже на Одере от бывалых — когда в Белоруссии партизанили, так лесные как раз частенько выручали. В другом, правда. А заблудившихся искать — говорил же, против их природы. Сами ведь водят, с пути сбивают. Где могут, помогут, давай за это спасибо скажем.

Жуткая болотина осталась позади. Мрак сгущался, на небе — ни звёзд, ни луны. Жёлтые лучи фонарей метались по непролазным зарослям, скрещиваясь на торопящейся кошке, то и дело оглядывавшейся назад, словно стремясь удостовериться, что люди по-прежнему следуют за ней.

Маша на ходу оборачивалась, Игорь видел оскаливавшиеся на миг зубы, ощущал словно толчок в грудь, — Рыжая ставила засечки с такой ловкостью и быстротой, что оставалось только завидовать белой завистью. Причём такие, чтобы нечисть не почувствовала.

Давно следовало бы остановиться, привести в действие заклятия поиска, однако кошь и не думала замедлять движение, и Маша с Игорем не смели от неё отстать.

…Дорога кончилась на крошечной полянке, со всех сторон окружённой мелким чахлым леском, с трудом тянувшимся вверх на глухом болоте. Вела сюда единственная сухая перемычка, дальше пути не было. Морозов попробовал шестом, и жердина, пробив слабый слой мха, ухнула в глубину.

Кошка крутнулась вокруг Машиных ног, мяукнула — и исчезла, словно растворившись во тьме.