Избранные произведения в одном томе

— Господин Фатеев, у меня сложилось мнение о вас, как об умном человеке, пожалуйста, не заставляйте в вас разочароваться. Подпись и достоинство — ничто по сравнению с государственной необходимостью. Если таково будет мнение грядущего правителя Империи — не волнуйтесь, повод всегда найдётся. Так стоит ли сейчас вам закладывать такую мину под благополучие… да что там благополучие, под саму вероятность выживания ваших соплеменников?

Это была неприкрытая угроза. И он был прав — кто может помешать новому кайзеру двинуть весь флот Империи против одной-единственной планеты?

— Я — человек излишне мягкий и ненавижу кровопролитие, — сказал кайзер. Мне пришлось сделать усилие, чтобы подавить непрошеную усмешку. — Мои преемники вполне могут не разделять мои взгляды на способы управления государством.

Я мог бы многое ответить. Вспомнить наши с отцом разговоры, когда исходный план ещё только формулировался.

— Я исхожу из того, Ваше Величество, что Империи при любом правителе будет более выгодно иметь независимый и… — я заставил себя произнести эти слова, — дружественный Новый Крым, чем рассадник террористов и инсургентов.

— Выгода Империи не всегда и не всеми понимается одинаково, — заметил кайзер.

Конечно. Но что делать, наш с отцом план предусматривал многолетнюю, постепенную работу, результатом которой стало бы признание в среде аристократии важности «швейцарского» статуса Нового Крыма. К этой работе впоследствии должны были подключиться другие люди, круг вовлечённых неизбежно бы расширился…

— Тем не менее я позволю себе настаивать на своих условиях, — сказал я. Больше ничего не оставалось делать.

Господа генералы так и буравили меня взглядами из-под анекдотичных моноклей.

Валленштейн тоже смотрел на меня, и по его лицу ничего невозможно было прочесть.

— Разрешите, Ваше Величество? — вдруг произнёс он.

— Прошу вас, герр генерал-майор, — милостиво кивнул кайзер.

— Я давно знаю Руслана Фатеева. Я также достаточно долго служил на его родной планете. Моё мнение — к нему надо прислушаться. Тем более что они с dame Паттерс — наше единственное оружие против настоящего врага — биоморфов. Так называемая Федерация — ничто без своего биологического оружия.

— Однако оно у них есть, герр Валленштейн, — скрипуче возразил самый старший из генералов.

— Тем ценнее двое людей, которые могут противостоять биоморфам, — не смутился Валленштейн.

— Их ценность никто не подвергает сомнению, но…

— Господа, — вступил в разговор эрцгерцог. — Призываю вас ещё раз вспомнить повестку дня. Мы проинформировали господина Фатеева, поскольку, я считаю, это будет способствовать наибольшей его эффективности в боевых операциях. Лично я выступаю за то, чтобы удовлетворить его требования. Мне тоже известно положение и настроения на Новом Крыму. Они не хотят ни Империи, ни Федерации. Они хотят жить сами по себе, управляясь своими законами. Это желание может не казаться нам естественным, мы интегристы; мы можем считать, что они заблуждаются, но…

— Отпустить одну планету — значит показать пример всем остальным, — возразил старший из генералов, насколько я понял — начальник Генерального штаба, генерал-фельдмаршал Максимилиан фон Вейхс. — Чем Новый Крым лучше других национальных планет? Я всегда был противником сохранения «колониальной» структуры в Дальних Секторах, за пример следовало взять Внутренние Миры с исключительно центральным подчинением и отсутствием, гм, национальных образований.

— Справедливо замечено, Максимилиан, — одобрительно кивнул кайзер. — Господин Фатеев, вы слышали? Имперское правительство не может игнорировать подобные факты.

— Имперское правительство, быть может, не столкнулось бы с такими проблемами, проводи оно несколько иную внутреннюю политику?

Мои слова встретил возмущённый ропот. А вот Валленштейн неожиданно кивнул, причём с явным одобрением.

— Ваше Величество, мы собрались, чтобы обсудить борьбу с биоморфами и те возможности, что открываются перед нами в свете новых обстоятельств, — почтительно возразил кайзеру Адальберт. Даже и не подумаешь, что совсем недавно он упёк дражайшего дядюшку под домашний арест, хоть они прикидываются теперь, что всё это и было так задумано! — Мне не кажется продуктивным обсуждать сейчас разумность выдвинутых господином Фатеевым условий. Это его условия, и, как я понимаю, они поддерживаются истеблишментом Нового Крыма. Если мы хотим использовать Фатеева, нельзя отбрасывать его требования с порога, не важно, нравятся они нам или нет.

Кайзер недовольно взглянул на племянника.

— Хорошо, — нехотя проговорил он, поджимая губы. — Давайте вернёмся к обсуждению плана операции. Но я продолжаю настаивать на референдуме…

— Дума Нового Крыма едва ли станет возражать против этого, Ваше Величество, — сказал я. — Пусть будет референдум. Его результаты предопределены… если, конечно, результаты не будут фальсифицированы.

— Смешанная комиссия способна с этим справиться!

— Совершенно верно, Ваше Величество.

— Клаус, занесите в протокол, — повернулся к порученцу император.