Избранные произведения в одном томе

— Возьми ее, — сказал он, подталкивая меня к каноэ.

Недоверчиво хмыкнув, я взялся за бронзовую ручку у ближнего края шкатулки. Потянув ее, я понял, что шкатулка достаточно тяжелая; потребовалось немалое усилие, чтобы вытащить ее из каноэ.

Между тем старик достал из-под переднего сиденья коврик — вероятно, одно из творений Дорр, но слишком грязный, чтобы можно было точно это определить. Я заметил, что руки у Хакура не дрожали — служитель Патриарха выглядел дряхлым и немощным лишь тогда, когда это отвечало его намерениям. Встряхнув ковер, он развернул его и расстелил на земле.

— Поставь сюда шкатулку, — велел он. — Осторожнее.

Я обиженно посмотрел на него. Неужели старик думал, будто я стану рисковать величайшей ценностью нашего поселка? Но… лучше промолчать. Присев, я поставил тяжелую шкатулку на ковер.

— Готово, — сказал я. — И что…

— Тихо! — прервал он меня. — Тебе предстоит кое-что узнать.

Служитель опустился на колени, медленно и осторожно, словно старый пес, укладывающийся возле огня. Несколько мгновений он просто стоял, поглаживая пальцами потускневшую золоченую поверхность. Потом поднял крышку, и в свете зари я увидел мумифицированную руку. Мне показалась, что она меньше, чем тогда, ночью, кожа была грубой и сморщенной.

— Ты знаешь, что это? — спросил Хакур.

— Рука Патриарха, — удивленно ответил я.

— И, вероятно, ты думаешь, что она была отрезана у самого Патриарха?

— А что, нет?

Он посмотрел на меня тем взглядом, каким смотрел на глупых мальчишек в течение уже сорока лет.

— У кого хватило бы отваги отрезать руку Патриарху? У меня бы не хватило. Даже после его смерти никто в поселке не осмелился бы на подобное.

— Я всегда считал, что Патриарх оставил распоряжение своему преемнику, чтобы…

Старик жестом остановил меня, не дав договорить.

— Кому бы хотелось, чтобы его изуродовали после смерти? Даже Патриарх не был настолько сумасшедшим.

Я уставился на него. Никто никогда не называл Патриарха сумасшедшим — за исключением женщин, но их мнение никем в расчет не принималось.

— Рука принадлежала Патриарху, — продолжал Хакур, — но вовсе не была отрезана от его запястья. Она просто являлась его собственностью.

Старый змей вещал таким тоном, словно это было безусловной истиной; однако всю мою жизнь мне твердили, что рука действительно была частью тела Патриарха. Когда люди клянутся на ней, когда ее используют при благословении младенцев и на похоронах, старейшины всегда говорят о ней как о плоти самого Патриарха. Если рука — всего лишь один из предметов, принадлежавших Патриарху… если он отрезал ее у какого-нибудь преступника… или еретика… или нейт…

Заметив выражение моего лица, Хакур снова захихикал.

— Дотронься до руки, парень. Я покажу тебе кое-что интересное.

С некоторой неохотой я коснулся пальцами пергаментной кожи. Хакур тоже протянул руку, нажав на небольшой выступ в металлической стенке шкатулки. Я понятия не имел, что он собирается делать, пока не услышал тихий щелчок.

Вздрогнув, рука зашевелилась под моими пальцами и, прежде чем я успел отскочить, сжала мою собственную ладонь мертвой хваткой. Я отпрыгнул назад, отчаянно тряся рукой, словно пытаясь стряхнуть уголек из горящего костра. Мертвая рука последовала из шкатулки за мной, прилипнув ко мне подобно смоле, пока я прыгал по отмели, пытаясь от нее избавиться.

— Ха-ха, парень! — рассмеялся служитель. — Если бы ты только мог сейчас видеть свою физиономию! — Смех его звучал хрипло и скрипуче. — Если бы все те девицы, которые млеют от твоей игры на скрипке, увидели бы тебя сейчас…

От его мерзкого хихиканья у меня заныли зубы, словно от скрежета напильника по железу.

— Что происходит? — крикнул я. — Это что, какая-то магия?

— Магия! — Слово прозвучало словно сердитый лай. — Что за глупые предрассудки, парень? Рука и шкатулка — это просто машины, специальные машины. Ты думаешь, настоящая рука может просуществовать больше ста лет, не рассыпавшись в прах? Подумай здраво! И не проси меня объяснить, как она работает, — я не знаю. Но это не колдовство и не происки дьявола, обычные проволочки и прочие штучки.

Я не мог себе представить, как проволочки и штучки могут заставить руку двигаться со скоростью атакующей гремучей змеи. Однако у мэра были часы Древних, из которых каждый час вылетала птичка и щебетала; если наши предки умели делать механических птиц, почему бы им не изготовить и механическую руку?

— Что ж, рад, что ты хорошо посмеялся, — сказал я Хакуру. — А теперь нельзя ли сделать так, чтобы эта рука меня отпустила? Слишком уж крепко она в меня вцепилась.

— Думаешь, крепко? — Водянистые глаза старика блеснули в лучах восходящего солнца. — Она может сжиматься намного сильнее — как железные щипцы.

— Не сомневаюсь, — согласился я. — Но твоя шутка удалась, и она меня достаточно впечатлила. Может быть, все же пора пойти домой позавтракать?

— Шутка? Думаешь, Рука Патриарха — шутка?

— Нет-нет! — быстро поправился я. — Рука — не шутка, это священный артефакт, но…